Седьмая невеста демона Расхи
Шрифт:
Теперь настало время хрюкнуть моему жениху, кажется, и его терпению пришел конец. Он еще долго продержался, выслушивая мамины экзерсисы устной словесности.
– Жоржик, - мама похлопала мужчину по спине.
– К выбору туроператора надо подходить как можно внимательнее. Это же практически раз и на всю жизнь, и, перепробовав десятки других, следует остановиться на одном, с незапятнанной репутацией. Слушай мудрую женщину. Она тебе плохого не посоветует,- судя по всему под мудрой женщиной она имела в виду себя.
– Мадам Жени, я услышал ваш совет
– А вы знаете, что мой старший сын вернулся?
– ввернула в разговор Матильда.
Мои уши отчетливо уловили выделение слова «старший» и мне это не понравилось, потому как я, смотревшая на Жоржа, заметила тень проскочившую по красивому лицу мужчины.
– Это тот, который от всего отказался в пользу Жоржа?
– с совершенно невинным выражением лица поинтересовалась у женщины.
– Или вы намерены силой отобрать права у моего жениха?
Простота хуже воровства, это еще моя бабушка говаривала. А произнесение серьезных вопросов с детским выражением на лице, в этом я была уверена, стало подобно маленькому ядерному взрыву в нашей маленькой компании.
Вмиг за столом повисла тишина. Мои родители замолчали, не зная как реагировать на мою бестактность. Жорж, ясное дело, не мог ничего ответить на этот вопрос. А вот реакция родителей жениха меня очень даже интересовала.
Первым среагировал Гомер:
– Конечно же, нет. У нас даже такой мысли не было. Кроме того, Вольф явился сюда совершенно по другому вопросу и высказал явные намерения вернуться туда, откуда прибыл, как только все дела будут решены, - уверенный тон, каким все было сказано, понравился мне. Но сильно огорчило выражение лица Матильды, хоть мимика была и мимолетной, однако меня насторожила. Недовольство было одной из составляющей, которое мне не понравилось.
– Гомер, неужели ты будешь гнать родного сына? Вольф только вернулся, а ты уже отправляешь его в дальнюю дорогу. Пусть побудет дома. Погостит. Это же его дом. Не так ли?- с милой сладкой улыбкой поинтересовалась женщина у мужа.
– Конечно, он всегда может у нас остановиться, но, думаю, что не таким долгим будет его желание, - молвил мужчина.
– Ему пора вить собственное гнездо.
– Дорогой, как ты можешь такое говорить? Неужели ему не найдется в нашем особняке места?
– недовольно спросила женщина, со звоном ставя чашку на блюдце, отчего чай перелился за край, образовав небольшую лужицу.- Зачем ты выбрасываешь его на улицу? Разве может такое сделать любящий отец?
– тут ее голос съехал на фальцет.
Гомер поджал губы, собираясь ответить жене, но его опередили.
– Мама, ты не так поняла папу. Он хотел сказать, что Вольф уже достаточно взрослый, чтобы жить с родителями, - мягко произнес Жорж в защиту отца. Мне понравилось стремление жениха не допустить разногласий между предками, тем более в присутствии посторонних.
– Жорж, когда я захочу спросить твоего совета, то непременно это сделаю, - последовавший гневный взгляд в сторону сына многое прояснил для меня.
– Простите, что вмешиваюсь в разговор настолько близких людей, - не смогла я стерпеть, поймав полный боли всполох ауры Жоржа, - но не могли бы вы, Матильда, подать вон то печенье, что рядом с вашей рукой. Никак не могу дотянуться, - перевела все внимание на себя.
– Лизонька, а тебе разве мама не говорила, что перебивать старших это дурной тон?
– у мамы Жоржа был неприятный голос, когда она начинала нервничать.
– Конечно, говорила, - с милой улыбкой произнесла я, помешивая ложечкой в чашке давно остывший чай. Затем подняла на нее свои честные-пречестные глаза и продолжила.
– Но наедине. Всегда наедине. И отчитывала. И ругала. И обсуждала. И жалела, когда требовалось, потому как перед этим доказывала мне насколько я не права. Однако при необходимости могла признаться и в своих ошибках. Ведь все мы живые и никто от них не застрахован.
За столом воцарилась тишина, лишь было слышно, как заскрипели чьи-то зубы.
– Гомер, Жорж, а вы знаете, что я на днях купил антикварный автомобиль позапрошлого столетия?
– Правда что ли?
– первым отреагировал Гомер.
– Это же великолепная новость. Ты просто обязан нам показать.
– Когда?
– Хотите хоть сию секунду. Думаю, что девочки нас отпустят смотаться в гараж. Пусть они тут косточки подружкам помоют, - зря папа об этом упомянул, но сказанного не воротишь. Матильда с непроницаемым лицом сидела, как памятник самой себе, и изображала состояние прострации.
– А это мысль, - подхватил Гомер.
– Жорж, пойдем. Я тоже присмотрел себе одну развалюшку, да все думаю брать или не брать.
– Естественно, брать, - подхватил сын слова отца.
– Только вряд ли она уж такая развалюшка как ты говоришь, скорее практически в идеальном состоянии, разве что на нее пылинка упала.
– Вот. И в этом весь мой сын. Не дает отцу даже немного прибедниться, - пожаловался в шутку мужчина.
– Это твой второй сын, - гневно бросила Матильда.
– Не забывай об этом.
Слова женщины были обидны сами по себе, а сказанные в таком ключе еще больше усугубили ситуацию на фоне всего ранее произнесенного.
Упавший стул известил о резком подъеме Жоржа из-за стола.
– Я прошу меня простить мадам Жени, ваш чай был просто великолепен, но я вынужден срочно покинуть этот гостеприимный дом. Увы. Дела, - с каменным выражением лица произнес мужчина.
– Господин Орски, отец, - Жорж кивнул мужчинам.
– Мне тоже пора. Я с тобой, - ухватилась я за руку жениха, вливая в него свою силу, чувствуя, что еще чуть и у него начнется трансформация.