Седьмое имя
Шрифт:
– А говорил я с кем? Разве это не был посланец Джянги?
– Был. Посланцев много, да несут они разное. Кто-то привлекает иллюзией света, а кто-то Истиной… Ты стоял на пороге выбора и склонялся в пользу отказа от своей борьбы. Но Великая Мать простерла над тобой руку, и ты вошел в чертог тишины «не жизни». Отсюда ты сможешь увидеть все…
Оламера закрутило, понесло и мгновение спустя, выбросило из темноты. Как и в первый раз, он оказался в пустыне. Раскаленный песок, знойный ветер и в темном жарком зеве раскопанной ямы он увидел людей. Они осторожно обметали кисточками какую-то вещицу.
– Они ищут то, что осталось от древних. Они хотят восстановить прежнее единство человека и мира, помочь людям вырваться из трясины, которую они называют своей культурой…
– Но я видел их – бессмысленно сидящих в своих клетках… Они окружили себя какими-то голубыми линиями и впускают внутрь их дрожание. Оно разрушает людей…
– Тебе показали лишь то, что хотели показать. Посмотри, есть и другие…
Оламер оказался на опушке леса. Среди кустов пробирались люди, очень похожие на его соплеменников. Такая же грубая одежда, в руках дубины, только что-то неуловимое в их облике подсказывало Оламеру, что они – другие … Он потянулся к ним, но ткнулся в невидимую преграду. И появилась мысль-знание: они ушли от городов ненадолго, чтобы почувствовать в себе древний дух. Они не знают, как его восстановить и нашли такую форму. Они просто играют, как ваши дети. Да они и есть дети, ибо ищут в играх проблески древнего Света.
– Что могут дать такие игры?
– Для них – многое. Они хотят понять, чем жили предки тысячи лет назад.
– Значит о нас помнят и знают?
– Нет, вас забыли, но помнят тех, кто пришел после вас. Нет имен, но осталась память… И ею живут многие.
– То, что я видел – малая часть…
– Все и всегда начинается с малого… Ты видел начало. Но в людях живет тяга к своему началу. Они ищут…
– Наше начало тоже манило нас неизвестностью, а оказалось, что мы потомки нелюдей.
– Вы продолжили их путь. Эти люди продолжают ваш. Ты видел многое из того, что сумели сделать люди Бури. Но не только этим живут далекие потомки. От того, куда ты шагнешь, может зависеть очень многое. Тебе сказали правду – ты избран. Но избранность особая. Примешь то, что тебе показали в первый раз и будешь избран сразу и вознесешься. Тебе станут поклоняться, во имя твое будут уничтожать народы… И наступит то время, которое ты видел. Но в нем уже не останется места для искателей древнего Духа. Люди будут убивать друг друга во имя придуманной справедливости.
А шагнешь к тому, что видишь сейчас, будешь трудиться. Ты понял и принял многое, но предстоит подняться еще выше и взойти к Свету Седьмого имени… От него ты начнешь свое восхождение, но к нему нужно придти… И когда придешь и примешь, то люди смогут видеть иной Путь. Постижение Истины станет сначала уделом избранных, но потом знание разойдется среди людей, и тяга к нему будет преодолевать жестокость, грязь и злобу.
Ты видел, решай. Никто тебе не поможет, кроме тебя…
Оламер слушал и не мог ответить себе: к чему его тянет сильнее… А темнота снова засверкала вспышками Света, потом закрутилась в тугой клубок, словно две силы сплелись в смертельном противоборстве и Оламера выкинуло из кипения неведомого. Он стоял на берегу живого, сильного, могучего океана. Прибой лизал его ноги ласковым
Привычка к чуду
Камень отворился. Ему показалось, что вместо камня разверзлась дыра в пространстве. Но, повернув голову, он увидел, что исчезла только передняя сторона, а с тыла камень так и остался серым валуном. Оламер снова стоял на пороге неведомого. Это было с ним уже столько раз, что перестало радовать или тревожить. Когда он был учеником ведуна племени Прибрежного мира, тот много раз повторял:
– Ты многое постигнешь и поймешь, но остерегайся привыкания. Оно страшнее всего, поскольку прячет Истину.
Тогда Оламер отнесся к его словам без должного внимания. Как можно привыкнуть к чуду, которое переворачивает мир! Оказывается можно. Столько всего пережил за последнее время, что не осталось ни удивления, ни трепета, ни восторга… Вот и сейчас, огромный валун раскрылся перед ним. И оказалось, что это только с виду камень, а внутри скрыто нечто. Оно открывает вход в новые миры. Но что происходит с ним? Он удивился? Или может, испугался? Да нет. Появилась привычка к чуду. Мало того, Оламер нетерпеливо ждал, если ничего не случалось несколько дней к ряду. Как это – столько времени и без удивительных превращений!
И на этот раз привычное повторялось. Наверное, останься камень камнем, Оламер удивился бы. Но нет, все шло так, как он ждал: камень распахнулся перед ним и открыл проход в неведомое. Ему снова предстояло что-то познать. Оламер шагнул и… ткнулся носом в камень. Он отступил назад и посмотрел на серую поверхность, но ее не было. Темная дыра в пространстве… Но стоило шагнуть вперед, как дыра исчезала и он упирался в каменный бок.
Он несколько раз попытался прорваться в разверстую дыру неведомого, но всегда шаг завершался у холодной серой поверхности камня. Сначала Оламер разозлился. Он уже привык, что перед ним открываются врата познания и неведомое само приходит в руки… А тут! Но злость скоро отступила. Что проку гневаться на камень? Он от этого не изменится, а вот человек изведет себя, и ничего не прибавит… И снова вспомнил слова старого ведуна: «Если для достижения цели нужно преодолевать какие-то препятствия, откажись от цели, ибо она не стоит затраченных сил. Истинная цель свободна в достижении».
А эта дыра в пространстве – разве она не цель? Он шел к ней всю жизнь. Даже когда жил в Прибрежье, мечтал войти в мир Великого Джянги. И вот он на пороге, а внутрь не пускают!
Вереница мыслей неслась в голове: отчего, почему, что мешает ему стать посвященным? И в глубине сознания родился ответ, который сначала он даже и слушать не хотел: «Научись удивляться, вспомни, как делал это в детстве…»
Да нет, это все его домыслы. Чему удивляться и как? Разве его удивление способно что-то изменить в окружающем мире? И вдруг, словно преграда рухнула в нем, он увидел…
Серый свет раннего утра и громадный серый валун. А потом человек вышел из близкого леса и подошел к валуну. Когда он приблизился, Оламер узнал себя. И обмер. Как же так, он видит себя, видит, как он сам идет от леса к камню. А кто же тогда видит его?
Конец ознакомительного фрагмента.