Седьмое небо в рассрочку
Шрифт:
– Сегодня пытались выкрасть сына Шатунова в аэропорту.
– Ты серьезно?
– Еще бы! У нас вместо него был Ромка… Помнишь, курсом младше нас паренек? Он сейчас бизнесмен, но с удовольствием помог. Короче, я просчитал их логику, она, собственно, на уровне макаки. Давай завтра проштудируем камеры в аэропорту? Морды убийц они наверняка зафиксировали.
– Вы идиоты, – выругался Рожкин. – Дали понять им, что втягиваете их в свой сценарий! Да они теперь вынуждены будут мочить вас всех подряд! Кстати, сын Шатунова
– Надежно спрятан. Не кипи. Это они втягивают нас…
– Откуда узнали, что Павлик будет в аэропорту?
– Вот! – прищелкнул пальцами Марин, загадочно улыбнувшись. – Это главный вопрос. А ответ крутится в среде Шатунова. Да, Рожок, кто-то из его узкого круга… Дело в том, что о времени и дне якобы отъезда Пашки в якобы Англию шеф трепался только на вечеринке, на которой настоял я.
Не первый раз звонил отец. Сабрина выключила телефон, положила в карман жакета и медленно двинула по тротуару, вслушиваясь в атмосферу ночи. Вряд ли и папа отличается оригинальностью, вероятно, не все высказал. Сабрина давно не чувствовала умиротворения и приятной беззаботности, это дивное состояние стоило поберечь, а не отравлять его ссорой.
Увидев авто неподалеку от дома, она инстинктивно приготовилась дать деру, да вспомнила: обстоятельства изменились, она свободна! Какое волшебное слово – свобода. Все произносят его всуе, не вдумываясь, что это благо, счастье, дар… А кому обязана она бесценным даром? О нем Сабрина и думала, бесцельно гуляя по городу, думала и взвешивала.
А в автомобиле, спрятавшись за тонированными стеклами и темнотой внутри салона, три пары жадных глаз неотрывно провожали Сабрину. Когда она только вывернула из-за угла, Люка тихо вымолвила:
– Кажется, это она…
– Надо знать точно, – заметил Чика со второго сиденья.
– Здесь темно, а я видела только фотографию в смартфоне матери, пусть подойдет ближе. Так, если войдет в… Да, это она, она.
– Берем? – спросил Хок, а глаза умоляли: не надо!
– Идея неудачная, – сказала Люка, упав на спинку. – Все сделаем завтра, она же выйдет. С утра покараулим…
– Днем? – скептически хмыкнул Чика.
– Чем тебе не нравится день? – зевнула Люка. Она ужасно устала от походной жизни, ее клонило в сон.
– Глаз много вокруг.
Но Люка уникум, она ничего не боится. Ее бесстрашие ощутимо, хотя в обыденной жизни никак не проявляется, в то же время оно вносит нездоровую струю. Потому что все, что возведено в Абсолют, не есть норма, и здравомыслие подсказывает держаться от подобных людей подальше.
Чика подсказал: на окраине стоят несколько заброшенных частных домов, хорошо бы перекантоваться там, какая-никакая, а крыша над головой. Проверили – действительно, идеальное место, потому что всеми забытое. Туда и ехали на джипе, а кабриолет вернули в гараж.
Людей переселили отсюда давно, когда
Люка на правах главаря, что получилось само собой, не занялась приготовлением ужина, заботу о хлебе насущном взяли на себя мужчины. Она же упорно вызванивала номера. Три осталось. Малое количество номеров навевало унылую мысль о том, что Гектор забыл внести в смартфон заказчика. Странно, он ведь все хранил.
– Я от Гектора, как вы догадываетесь… Вы ничего не забыли ему отдать? – на автомате пробарабанила Люка, и вдруг! Пауза! Ух ты… Кто не ожидал звонка от покойника? У кого перекрыло горло комком ужаса, поэтому он выговорить не может ни буквы?
Люка вся собралась, от напряжения расширила глаза и не дышала, тем не менее на ее губах появилась улыбка торжества. К ней подбежал Чика и хотел что-то спросить, она резко махнула рукой – уйди! И слушала, слушала паузу, чувствуя, нет, зная, что это убийца Гектора.
– Алло-о, – не дождавшись ответа, сказала она, выделив отдельно вторую букву «о», что должно его убедить: она абсолютно спокойна. Хотя это было далеко не так. – Вы уснули?
– Нет, я… – начал мужчина явно растерянно, прокашлялся. – А вы, простите, кто?
Лучшая тактика в подобных случаях – ва-банк, Люка, не раздумывая, взяла крутой тон:
– Встречаемся завтра на террасе ресторана «Айна» в семь вечера…
– В семь не могу, только позже, – более уверенно сказал мужчина под кодовым названием «П». Может, буква означает Пухово? – В десять вечера. Возможно, опоздаю, я не в городе.
– С удовольствием вас подожду, – заверила Люка многозначительным тоном, обещающим крупные разборки. – И давайте договоримся обойтись без сюрпризов, я буду одна, но… не одна, вы понимаете? Меня узнаете по синему шарфику на голове и длинным черным серьгам. До завтра.
Она обернулась к мужчинам, колдовавшим у печки, и, потрясая кулаком, рассмеялась. День заканчивался удачей, а это значило, что на черной полосе поставлена жирная точка.
– Леня, ты это зря, – разочарованно покачал головой Гиреев. – Дубенич отдает за бесценок…
Никого не удивляло, когда к Шатунову приезжали поздней ночью, дела не терпят отлагательств, а некоторые требуют немедленного решения. Гиреев приехал в половине одиннадцатого, даже не присел, остался стоять посреди кабинета, рассчитывал быстренько изложить суть, обрадовать, получить согласие и – домой, к жене и котлетам. А Шатунов прямой своей выгоды не увидел, он, покручиваясь в кресле, индифферентно фыркнул:
– Ничего себе – бесценок.
– Леха… ты посчитай…
– Не буду. Совладелец предприятия Генка Белик…