Седрик – наш Король!
Шрифт:
На лице Диггори не дрогнул ни один мускул, будто он этого ожидал. Однако Дамблдор застыл в недоумении.
Фениксы на самом деле очень гордые и свободолюбивые существа. Пару лет назад Альбусу стоило недюжинных усилий, чтобы уговорить своего фамильяра выступить против василиска и помочь Гарри Поттеру. Если феникс сам проявляет к кому-то интерес, значит этот волшебник — крайне неординарная личность, но главное — он должен быть очень хорошим человеком. На его памяти — это впервые, когда феникс делал это без просьбы директора. А еще это значит, что Седрик точно не может быть темным
— Кажется, ты ему понравился, — искренне улыбнулся Альбус.
— Хм… — Седрик задумался. По его лицу никогда не понятно, что у мальчика на душе. Он поднял взгляд к потолку, словно что-то прикидывая в уме.
Феникс тем временем перепорхнул с плеча студента прямо на его слегка запрокинутую голову. Дамблдор с шоком смотрел, как из глаза фамильяра стекает слеза, готовая упасть прямо на жуткий ожог на лице Диггори.
— Седрик, не двигайся, — прошептал Дамблдор.
— Почему? — спросил мальчик, хотя и не шевелился.
— Сейчас Фоукс добровольно исцелит тебя. Слезы феникса имеют максимальный целительный эффект, когда феникс «оплакивает» раны человека. Никакое зелье, даже с наличием этого компонента, не может сравниться по мощи воздействия со свежими слезами. Есть шанс, что твои ожоги за десяток капель сойдут на нет…
Бу-дум!
Вместе с высвобождением ментальной атаки — Седрик отчего-то упал на пол. Наверное, мальчика очень потрясла эта новость, и он непроизвольно совершил магический выброс. Хотя, он ведь всегда такой спокойный и холодный… нет, вряд ли его это удивило. Так что же произошло?..
Феникс обиженно прокурлыкал и, взлетев, уселся обратно на плечо Дамблдора.
— Простите, директор, у вас пол скользкий, — все с тем же невозмутимым выражением проговорил Седрик, неспешно поднимаясь на ноги.
— Ничего, мой мальчик, все в порядке?
— Да.
— Может, тебе лучше лечь, чтобы Фоуксу было удобнее тебя исцелить?
Седрик мотнул головой:
— Спасибо. Но пусть шрамы от драконьего пламени останутся мне напоминанием о моих ошибках. Я не болен, директор. И тяжелых увечий не имею. А красота — она ведь в глазах смотрящего, да и кому, как не вам знать, что истинная красота — не снаружи, а внутри. Уверен, существует много людей, которым слезы феникса нужны куда больше, чем мне.
Дамблдор едва подавил возглас удивления. Надо же, какой благородный поступок. Воистину, Хаффлпафф — факультет добрых и благородных людей. А Седрик — несмотря на свой грозный и страшный вид — все тот же добрый и в то же время не по годам мудрый юноша.
— Хорошо, мальчик мой, я тебя понял. Пойдем, — Дамблдор хитро ему подмигнул, — я покажу тебе твою будущую пассию…
Через пару минут они стояли в его подземной лаборатории. Впрочем, лаборатория — это слишком громкое слово. Скорее, исследовательский блок, расположенный под одной из гор, в трех километрах от Хогвартса.
Слева наличествовали алхимические реагенты, котлы, шкафы с ингридиентами, а справа поодаль возвышалась плита, исписанная рунами, на которой лежал голем в виде молодой девушки с русыми волосами.
— Сейчас, мальчик мой, ты будешь приятно удивлен, — Дамблдор достал бузинную палочку и начал выписывать в воздухе различные формулы заклятий, которые один за другим ложились на рунные конструкты плиты, последние начали перекачивать энергию в куклу и трансформировать ее в живого на вид человека.
Не прошло и десяти секунд, как Альбус закончил манипуляции и отдал приказ голему «пробудиться».
Девушка открыла глаза. Внешне она отдаленно напоминала мать Седрика, потому Дамблдор надеялся на положительную реакцию мальчика.
Кукла приподняла корпус и повернула голову к Диггори.
— Она понимает нас? — спросил он.
— Разумеется, — кивнул Дамблдор. — Подойди к нам, девочка моя.
Голем слез с постамента, руны на котором уже погасли. Из одежды на ней была лишь синяя туника, которую маг достал из гардероба своей покойной матери. Чары подгонки помогли ему сделать её впору, и искусственная девушка смотрелась в ней очень миловидно.
— Поздоровайся с Седриком, — сказал Даблдор подошедшей кукле. Её лицо выражало радушие и заинтересованность.
— Привет, Седрик, — голос был похож на голос Чжоу Чанг, как и мимика. — Мы ведь пойдем с тобой на бал? — милая и скромная улыбка осветила лицо куклы. Она вела себя, будто настоящая.
— Ну как? — спросил довольный Альбус. — Лишь мастер трансфигурации сможет отличить её от настоящей. Тебе нравится?..
— Нет.
— Давно я так не старался. Правда, у этого старика здорово вышло?.. — продолжал распинаться Дамблдор, пока до него не дошёл ответ Седрика. — Погоди, что? Как не нравится?..
— Дело не в том, нравится она мне или нет, — сказал Седрик, рассматривая куклу с ног до головы. — Дело в том, что она совершенно обычная. Обычная милая девушка, внешность которой похожа на тысячи других. Иными словами, она слишком серая…
— Но разве это не хорошо? — приподнял бровь в изумлении Альбус. — На балу будет много людей, и если с тобой будет слишком запоминающаяся внешностью дама, то это может стать проблемой.
— Профессор Дамблдор, вы ведь великий маг, особенно по части трансфигурации? — спокойно спросил Диггори, вперив холодный пронизывающий взор в директора Хогвартса.
— Эм… да? — у Альбуса появилось странное предчувствие.
— Значит, теоретически вы сможете сделать ту внешность, которую я вам нарисую?
— Нарисуешь? — переспросил Дамблдор.
— Не могу сказать, что у меня хорошо получится. Но если вы дадите холст и что-нибудь для рисования, то я попробую изобразить её так, как вижу я.