Сеера. Повелитель времени
Шрифт:
Ведьма как-то странно взглянула в мою сторону но не слова не сказала.
— Не знаю как для той Сюзанны, но этому попу я точно устрою «Последнее причастие».
Семен был зол, даже не так ЗОЛ! И злился скорее всего на себя самого ибо не мог принять тот фак что в самый ответственный момент позволил себе испугать до чёртиков.
Священник обнаружился в у алтаря, спешно листал дневник и постоянно что-то бормотал себе под нос. Сам он находился в центре пентаграммы пылающей алым пламенем. Наше появление для него опять оказалось сюрпризом, в этот раз наш следак пропустил часть, где нужно зачитать задержанному его права, просто выстрелив без предупреждения. С «Прицелом» у него было все в порядке, пуля попала в центр книжонки 20 на 20, в кожаном переплете, которую удерживал новоиспеченный темный колдун на вытянутых руках, надо думать тот самый дневник, от чего его вырвало из рук священника и отбросило к дальней стене зала. Пентаграмма на полу ярко вспыхнула и погасла. На святошу было страшно смотреть, его лицо прямо-таки перекосило от гнева. Внезапно поп выставил руки вперёд и выпустил в нашу сторону чёрное облако. В этот момент я сделал шаг вперёд прикрыв соратников собой. Когда облако соприкоснулись с моей кожей, почувствовалась сильно жжение в районе груди, но через секунду все стихло, атака священника так и не достигла цели просто растворившись в воздухе.
— Атака сырой, неоформленной силой. «Дури много», а умения ноль целых, хрен десятых.
Рита подойдя к священнику без разговоров нанесла ему два удара, один в лицо, другой под дых, отчего тот согнулся «В три погибели». Девушка уставилась в мою сторону
— Что делать то теперь с ним?
Сеня встрепенулся.
— Как что? Сдать полиции, он столько людей убил, хватит на десять пожизненных.
Я снял револьвер с предохранителя.
— И что ты ему предъявишь? К тому моменту как приедет наряд все улики исчезнут.
— И что ты предлагаешь делать? Не можем же мы его просто отпустить?
— Понимаешь в чём штука Семён…
Я приблизился к так и не поднявшемуся, после удара ведьмы, попу.
— Все оболочки людей мертвы, душам некуда возвращаться, они так сказать зависли и если не хочешь организовать свежий город, в данном случае село призрак их нужно отпустить. В общем нам нужен адский пёс и небесный странник.
Следак что-то видимо заподозрил, перевел взгляд с меня на священника.
— И как их вызвать?
Тут за меня продолжила ведьма.
— Никак, их может призвать только жнец перерезающий нить жизни между телом и душой, а он придет только в случае обычной смерти кого либо, без всяких там ритуалов.
В этот момент я нажал на курок, пуля пробила лоб попа и вырвала изрядный кусок черепа с обратной стороны, по полу поползли ручейки крови.
Семён стоял истуканом, вел себя как рыба выброшенная на берег, глотал воздух не зная что ему делать, с одной стороны он как милиционер должен меня задержать, с другой как ведьмак помочь.
Жнец не заставил себя долго ждать, спустя минуту из самого темного угла помещения вышла довольно привлекательная девушка, с виду годов эдак 30, в черном, траурном костюме. Следак изменил цвет лица на мертвенно-бледный, оно и понятно, не каждый день приходится видеть саму смерть, хотя конкретно на эту я бы посмотрел в более интимной обстановке. Тем временем жнец приблизилась к телу убитого священника.
— Нарушен естественный цикл жизни и смерти, он теперь в нашей компетенции, его душа отправится со мной, в особое место, те кто туда попадают окончательно лишаются всякого посмертия и шанса на перерождение.
Сразу взяла быка за рога, без всяких прелюдий и расшаркиваний, значит знала куда пришла, нет смысла объяснять случившееся.
— Что с остальными душами?
— Пёс и странник уже в пути, они попадут туда куда должны.
Я кивнул и уже собирался развернуться и уйти, когда она меня окликнула.
— Темный…на тебе метка падшего жнеца и тот кто ее поставил сильнее, но мы готовы помочь, так как это наш позор. При следующей встрече с ним, снова вызови смерть, мы придем.
— И как мне это сделать?
— Для того чтобы смерть пришла, нужна смерть.
«Маслянное масло» интересно они какие-то специальные курсы проходят, что-то вроде «Навыков запутывания любого разговора до невозможности», и что мне прикажете с этим делать? В любом случае думать над этой загадкой буду не сегодня, и даже не завтра. К тому же не мешало бы навестить Аркадия и выяснить его причастность к этому делу.
Спустя пол часа мы возвращались в город, на улице уже начало светлеть, сквозь горизонт пробивались первые лучи солнца. Семён всю дорогу до города ехал мрачнее тучи, даже возле подъезда не стал выходить из машины, а высадив нас с ведьмой куда-то уехал.
Что-ж возможно это первое его убийство, и ему надо хорошенько подумать над случившемся, все мы были такими, и все, в конечном итоге, поняли что порой убийство самый верный выход. А совесть со временем отпустит…наверно.
Глава 17
Италия. Флоренция. Собор Санта-Мария-Дель-Фьоре.
Человек в тёмно-красном плаще с глухим, полностью скрывающим лицо, капюшоном, шептал себе под нос молитву, настолько тихо что со стороны это казалось обычным бормотанием.
Ave Maria
Ave Maria, gratia plena; Dominus tecum:
benedicta tu in mulieribus, et benedictus fructus ventris tui, Iesus.
Sancta Maria, Mater Dei, ora pro nobis peccatoribus,
nunc et in hora mortis nostrae.
(Радуйся, Мария…
Радуйся, Мария, благодати полная! Господь с Тобою;
благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего Иисус.
Святая Мария, Матерь Божия, молись о нас, грешных,
ныне и в час смерти нашей.)
— Аминь…Не каждый день увидишь молящимся, самого Дарио Конте.
Послышалось позади, затем раздался стук каблуков, черных, лакированных туфель другого действующего лица. Дарио немного повернул голову в сторону звука.
— Хм, Август Антоний, собственной персоной, неужели случилось что-то настолько ужасное, что ты решил навестить меня лично? Или у тебя дефицит кадров? Уже не хватает прихвостней, готовых бежать хоть на край света пытаясь удовлетворить твои капризы.
— Если бы это сказал кто-то другой, он бы в течении часа пропал без вести.
Явная угроза не возымела должного действия, Дарио откинул капюшон явив совершенно лысую голову, на смуглом коренастом лице отразилась лёгкая улыбка.