Секрет его возлюбленной

Лоренс Андреа

– Кевин Брукс, – уверенно и несколько нагло произнес мужской голос на другом конце провода. Этот голос был Кевину не знаком, впрочем, со своим главным подозреваемым он никогда и не разговаривал. – Я так рад, что ты вернулся с каникул раньше времени ради этого разговора.

– Я хочу поговорить с Джаредом, – произнес Кевин так убедительно, как только мог.

Сабина вскочила и села рядом с ним на диван. За время полета они почти не разговаривали, и, возможно, их отношения навсегда разрушены, но сейчас их объединял единый порыв – вернуть Джареда домой целым и невредимым.

Кевин

взял ее за руку. На самом деле он нервничал и боялся точно так же, просто намного более умело это скрывал. А прикосновение к ее руке помогало ему держать себя в руках.

– Ну конечно, хочешь. Но не ты хозяин игры, а я. И тебе придется хорошенько попрыгать, прежде чем мы это обсудим.

– Откуда мне знать, что мой сын действительно у вас?

– Ну если не у меня, то где же? Вы ведь не положили его на другую полку?

– С ним все в порядке?

– Пока – да. Ни волоска не упало с его хорошенькой головки. И если ты хочешь, чтобы так и продолжалось, ты будешь делать все как я скажу и не вызовешь полицию. В противном случае больше никогда его не увидишь.

Кевин нервно сжал руку Сабины. Она ему слабо улыбнулась, ошибочно приняв это движение за ободряющий жест. Кевин же сам сейчас нуждался в ободрении.

– Я не буду вызывать полицию, пусть все останется между нами. Однако чего же ты хочешь, Пол?

Мужчина на том конце провода усмехнулся:

– О черт. Я надеялся, что ты не так быстро догадаешься. Как ты узнал, что это я?

Пол Симпсон, беспутный, но единственный сын Роджера, наследник «Эксклюзивити джетлайнерс». До того момента, пока между Роджером и Кевином не будет заключена сделка, а это случится во вторник. Видимо, близящийся срок толкнул его на решительные действия. Таким образом, становилось понятно, что ему нужно.

– Не так уж много людей знали, что я уезжаю. И еще меньше – что у меня есть сын. Новости об этом еще не распространились.

Кевин упоминал о поездке, когда они говорили с Роджером в четверг по телефону. И при этом говорил, что Джаред останется с родителями. Как раз тогда Роджер и предложил взять самолет. Пол вполне мог подслушать этот разговор – выходило, что Кевин сам дал своему врагу оружие для решающего удара и даже этого не заметил.

Единственным положительным моментом в этой истории было то, что Пол – безвольный человек, ну или, по крайней мере, таким кажется. Хотя Кевин не ожидал от него подобного коварства, так что, возможно, он не так прост.

– Чего ты хочешь, Пол? Ты мне так и не сказал, хотя у меня есть одна мысль.

– Все просто. Во-первых, ты позвонишь моему отцу. Скажешь ему, что вынужден отменить сделку. Придумаешь какой-нибудь предлог, кроме правды, естественно. И сделаешь это прямо сейчас.

Кевин почувствовал, как его сердце упало. Его мечта о личном самолете утекала сквозь пальцы. То, к чему он стремился последние несколько лет, о чем мечтал, он будет вынужден обменять на жизнь своего сына. Кевин не так уж долго ощущал себя отцом, но был готов отдать что угодно ради безопасности Джареда. Если ради этого нужно отказаться от «Эксклюзивити джетлайнерс», он это сделает. Но это не значило, что это будет легко.

Стоило

бы этого ожидать. В последнее время Пол перестал протестовать против продажи компании – Роджер думал, что тот наконец поддался доводам здравого смысла, но оказалось, что все это время он просто изобретал способ добиться своего.

– Если я не куплю компанию, твой отец продаст ее кому-нибудь еще.

– Нет! – вскричал Пол. – Если сделка провалится, он даст мне шанс. Я докажу ему, что способен с этим справиться, и он передумает ее продавать.

Кевин хотел сказать, что сильно в этом сомневается, но промолчал. В любом случае, как только Джаред окажется у него в руках, Кевин напустит на Пола полицию, которая упечет его в тюрьму на максимально долгий срок, какого удастся добиться, так что компанией ему точно не управлять.

– Хорошо. Когда я отменю сделку, я получу сына обратно?

– Не совсем. Сначала я должен буду поговорить с отцом и убедиться, что сделка действительно не состоится. И кроме того, мне понадобятся некоторые финансовые гарантии. Завтра утром ты пойдешь в банк, снимешь там миллион долларов мелкими купюрами и положишь в рюкзак. Утром я снова позвоню и назначу место встречи.

– Где ты вернешь нам Джареда?

– Да верну я, верну вашего дорогого малыша. Но сначала позвони отцу и отзови сделку. Я позвоню ему через полчаса и надеюсь услышать от него эти грустные новости. А тебе я позвоню завтра в десять утра. Пока.

Телефон смолк.

Кевин положил трубку на стол и откинулся на подушки. У него было ощущение, как будто его мир рушится. Его сын был в опасности. Единственное существо, которое, как он думал, останется в его жизни навсегда, было бесцеремонно похищено. Его мечта о самолетах готова была разлететься на мелкие кусочки. Женщина, которой он дорожил, винит его во всем произошедшем и никогда не простит, если что-то пойдет не так. Она уже наполовину покинула его жизнь.

И он ничего не мог сделать, чтобы приблизить возвращение Джареда домой. Или чтобы Сабина снова посмотрела на него любящими глазами.

Сейчас она просто молча смотрела на него. Он все еще сжимал ее руку, боясь, что, если он ее отпустит, она уйдет навсегда.

– Что ты узнал? – спросила она.

– Джаред в порядке? – спросила его мать.

– Думаю, да. Я знаю, кто все это организовал. И, думаю, он вернет нам Джареда, если я выполню его требования.

Они с облегчением вздохнули:

– Кто он?

– Пол Симпсон. Вы его не знаете.

– Чего он хочет? – задал вопрос его отец.

– Выкупа в миллион долларов завтра утром.

– Мы можем это сделать.

– А еще отмены моей последней сделки.

Сабина задохнулась:

– Той самой, по покупке самолетов?

Кевин кивнул, не поднимая взгляда:

– Да. Надеюсь, тебе понравился наш полет на Бермуды. Потому что, скорее всего, это было в первый и последний раз.

– О, Кевин, мне так жаль! – Ее усталые глаза в мгновение наполнились слезами. На мгновение он даже позавидовал тому, что она может плакать над его потерей, а он сам – нет. – Я знаю, как это было для тебя важно. Возможно, ты все еще сможешь…