Секрет Пегаса
Шрифт:
— Возможно, нам придется еще встретиться.
— Всегда к вашим услугам.
Атланта. Той же ночью, позже
Возбуждение никак не давало Лэнгу уснуть. Его мысли вращались по замкнутому кругу.
Кулон — улика или все же просто украшение? Лэнг даже не заметил, как отрицательно покачал головой в ответ на это предположение. Человек, отправляющийся на дело даже без бумажника, вряд ли возьмет с собой нечто такое, что могло бы послужить его индивидуальной приметой.
Маловероятно, что Лэнг имел дело с одиночкой. Без чьей-то помощи очень трудно вести круглосуточное наблюдение за объектом, а организовать кражу военного зажигательного заряда вообще практически
Но с какой стати вокруг копии картины малоизвестного художника [16] разгорелись такие страсти, что кто-то с легкостью пошел на убийство ее владельцев? Кем бы ни были эти убийцы, они наделены истинным фанатизмом вплоть до готовности умереть за что-то, о чем Лэнг не имел никакого понятия.
16
Вряд ли можно согласиться со столь пренебрежительной оценкой Н. Пуссена. В Европе его принято считать одним из виднейших художников XVII в., крупнейшим представителем классицизма.
Пока не имел.
Слишком уж все это было странно. Возможно, это группа безумцев, чокнутых, у которых были какие-то серьезные, пусть даже иррациональные, причины для ненависти к этой картине и ко всем, кто, к несчастью, с ней соприкоснулся.
Лэнг уже давно пообещал себе разобраться с этим.
Допустим, это организация, и в смерти Джанет и Джеффа виноваты другие люди, а не тот или не только тот тип, который валялся на асфальте возле дома. Это необходимо выяснить, иначе ему всю жизнь придется оглядываться. Если учитывать, с какой легкостью они убивают, то его жизнь вряд ли будет продолжительной. Кроме того, если к делу причастны другие, с ними необходимо поквитаться за Джанет и Джеффа.
Лэнг не знал, с чего начать, но был глубоко убежден, что ответы следует искать не в Атланте. Тем более что он еще до несчастья намеревался взять небольшой отпуск.
Днем, в офисе, он уже поручил Саре оформить перерывы во всех делах, которые вел. Нужно было определиться со временем. Он дал себе месяц, но пока не решил, куда отправится. У него не было уверенности.
Рейлли плохо представлял себе, что и кого следует искать. Какое отношение ко всему этому имела картина? Может ли цепочка служить уликой?
Лишь в одном он был твердо уверен: вендетта началась.
Тамплиеры: гибель ордена
Алый крест на его сюрко [17] был вытянутым наподобие большого меча, коим возможно орудовать лишь двумя руками. Еще два святых символа, малого, однако, размера, были начертаны на обоих предплечьях, и один заключен в серебряный круг, свисавший на цепи с его шеи. Сей был равноконечный и делил круг на четыре равных треугольника.
17
Сюрко — часть средневекового одеяния, длинный и просторный плащ, похожий по покрою на пончо и часто украшавшийся гербом владельца.
Но я сбился в повествовании своем, чересчур поспешно запечатлев последние строки. Посему примусь снова, на сей раз по порядку и сначала.
Я, Пьетро Сицилийский, веду запись о сих событиях в году 1310 [18] от Рождества Господа нашего, через три года после того, как был взят под стражу и подвергнут ложному обвинению вместе с братьями моими по ордену нищенствующих рыцарей Храма Соломона. Тогда и была оглашена папская булла «Pastoralis praeminentia», в коей всем христианским монархам повелевалось земли наши, имения и все, чем мы владели, отнять у нас во имя Его Святейшества Климента V.
18
Для удобства читателя все даты приведены к григорианскому календарю. (Прим. Найджела Вольффе.)
Возьмись я в былые годы писать о себе, это значило бы поддаться гордыне, греху в глазах Божьих. Ныне утратил я убежденность в том, что сие есть грех. Да простят Небеса мое кощунство, но не знаю, есть ли вообще Бог над нами. События, о коих я рассказываю, или те, кои подвигли меня к богоотступничеству, будут мною здесь описаны не затем, чтобы имя мое, ничтожного слуги Господня, оставить в веках. Я ведь зрел, что историю пишут могущие, а те, кои явились причиной падения братства нашего, обладают великой властью.
Пусть сие неважно, как и я сам, но рожден я был сервом малого владетеля на Сицилии в четвертый год царствования Иакова II Арагонского, короля Сицилии [19] . Шестеро детей нас было, и я остался самым младшим, ибо мать моя скончалась, производя меня на свет. Содержать всех нас отец не мог, посему и свел меня в близлежащую обитель братьев-бенедиктинцев, дабы те меня вскормили, воспитали в вере и научили тому ремеслу, каковое они, с Божьего соизволения, для меня выберут.
19
1290 год. (Прим. Найджела Вольффе.)
Мне надлежало блюсти заветы преславного основателя нашего ордена, суть коих заключена в том, чтобы стремиться к добродетели, «искать уединения, поститься, бдеть на денных и нощных службах, изнурять плоть трудом, овладевать искусством чтения и прочими» [20] .
Монастырь подвизался в возделывании даров земли и находился столь близко к городу, что видны были три башни нового замка, возведенного на руинах языческих. Как все подобные обители, он был создан во славу святых покровителей, ради молитвы за души благодетелей и попечения о бедных.
20
Этот кодекс восходит к святому Кассиану. Святой Бенедикт (ок. 526 года) основал первый орден, монахи которого жили совместно, а не поодиночке. (Прим. Найджела Вольффе.)
Я был обучен всему тому, чего по низкому своему рождению знать не должен, умел разбирать и складывать буквы, понимать и говорить на латинском и франкском языках, знал математику. Сие последнее искусство послужило для моего преуспеяния. К двенадцатому лету я вел записи для келаря [21] : подсчитывал урожай винограда и маслин, испеченные хлеба, жалкие пожертвования, сделанные ради наших молитв, и даже количество мисок, обожженных в печи.
Тем летом закончилось мое послушание [22] , и осенью меня ждал монашеский постриг. Не будь я одержим грехом тщеславия, и ныне обретался бы в той обители и не чаял бы участи, теперь мне предстоящей.
21
Монах, заведующий хозяйством монастыря. (Прим. Найджела Вольффе.)
22
Пьетро использовал свойственное средневековой латыни слово novicatus, обозначавшее место, где послушники проходили обучение. Сомнительно, чтобы мелкий сельский монастырь мог позволить себе содержать такое «училище». (Прим. Найджела Вольффе.)