Секрет. Беседы о суфизме
Шрифт:
Некий человек решил совершить самоубийство. Чтобы сделать это наверняка, он приготовил флакон яда, веревку, пистолет, немного бензина и спички.
Пропитав бензином всю свою одежду, он вскарабкался на дерево и забрался на ветку, нависающую над озером. Затем он затянул на шее петлю, привязал конец веревки к ветке, выпил яд, поджег одежду и выстрелил в себя.
Увы! Он промахнулся мимо головы, пуля перебила веревку, и он упал в воду, которая потушила огонь. И он так наглотался воды, что яд стал безвредным. Тогда ему пришлось плыть изо всех сил, чтобы спасти свою жизнь.
Это ваша ситуация. Берегитесь! Наблюдайте, что вы делаете. Наблюдайте каждое действие.
Это то объяснение, которое Бахауддин дал своим ученикам, однако в нем скрыто еще одно. Должно быть, эти ученики были не вполне достойными, и поэтому он лишь указал на него.
Он сказал:
«Глупцы! Этот человек разыграл роль человечества. В то время как вы его презирали, он умышленно показывал ту невнимательность, с которой каждый из вас, совершенно о том не подозревая, проживает каждый день своей жизни».
Но кто может разыграть роль? Только тот, кто вышел из игры. Кто может себя так вести и изображать человечество со всей достоверностью, без прикрас? Только тот, кто достиг четвертого состояния, только тот, кто теперь является свидетелем, осознающим, бдительным.
Говорят, что Иисуса считали глупцом. Также говорят, что и Франциска тоже считали глупцом. То же самое было с Бодхидхармой, основателем дзен в Китае, и то же самое было с тысячами дзенских, суфийских и хасидских мистиков. Их считали глупцами, а они были самыми пробужденными людьми. Однако они вели себя как глупцы, просто чтобы заставить вас осознать. Раз вы не можете увидеть это в своей собственной жизни, они действовали как зеркала, чтобы вы смогли разглядеть свое безобразное лицо.
Однако люди таковы, что при виде зеркала, отражающего их безобразное лицо, они пытаются это зеркало разбить. Они говорят: «Это неправильное зеркало. Я же такой прекрасный человек – это зеркало, несомненно, кривое».
Именно поэтому люди убили Иисуса: он был зеркалом и показывал вас во всей вашей уродливости и наготе. И они отравили Сократа: он был зеркалом, одним из лучших зеркал.
Почему люди так злятся на этих людей? Почему они так злятся на меня? Вот что их злит: то, что они делают бессознательно, здесь делается осознанно, намеренно. Они не могут этого понять. Они не могут увидеть, в чем тут суть. Они злятся на зеркало.
Наша коммуна – зеркало: она отражает всю вашу грязь, всю вашу извращенность. Чтобы здесь находиться, нужна смелость. И если вы действительно отважны, вас ожидает величайшее благословение. Вы сможете превзойти эту извращенность, потому что единственный способ ее превзойти заключается в том, чтобы стать осознающим, бдительным, наблюдательным, стать свидетелем.
Этот человек, несомненно, сам был великим мистиком. Наверное, его пригласил Бахауддин. Он принадлежал другой школе, именно поэтому его и пригласили – чтобы никто не догадался, чтобы никто не смог распознать в нем суфия, чтобы его поведение сочли поведением безумца. Очень легко понять поведение того, кто принадлежит вашей собственной школе, и трудно понять поведение того, кто к вашей школе не относится.
Например, христиане не смогут понять Махавиру, стоящего обнаженным, а джайны, в свою очередь, не поймут распинаемого Иисуса. Знаете, что говорят джайны? Однажды ко мне в гости пришел джайнский монах. Он сказал:
– Вы рассказываете о Махавире, а потом в том же духе начинаете рассказывать об Иисусе. Это неправильно. Иисуса нельзя сравнивать с Махавирой. Махавира просветленный, а Иисус непросветленный – возможно, он хороший человек, но непросветленный.
Я спросил:
– Почему вы говорите, что он непросветленный?
Он ответил:
– Он не может быть просветленным. Это доказывает теория кармы: его распяли, а человека могут распять только в том случае, если в своем прошлом он совершил большие грехи.
Вот такое объяснение дают джайны.
Они говорят, что когда Махавира шел нагой и босой по грязным дорогам Бихара, и на дороге попадались колючки, то эти колючки либо отпрыгивали с дороги, потому что шел Махавира, либо переворачивались шипами вниз, чтобы не повредить его ступни, – потому что он был чистейшим. Вся его карма была сожжена, и никакие страдания теперь для него были невозможны.
Если принять это объяснение, то Иисус, несомненно, был грешником, а никаким не спасителем. Если Иисус явится в общество джайнов, его посчитают грешником. Возможно, они почувствуют к нему сострадание, но уважать его они не могут.
И то же самое случится с Махавирой, потому что христиане спросят: «Какую службу ты сослужил человечеству? Спаситель – это тот, кто служит». Ну а Махавира не открыл ни одной больницы, не помогал школам, не разыскивал прокаженных, чтобы их поцеловать. Он просто стоял под прекрасными зелеными деревьями и медитировал – это выглядит в высшей степени эгоистично. «Мир страдает, а ты медитируешь? Можно ли быть более эгоистичным?» Мир в огне, а Махавира наслаждается экстатическими состояниями. Что это за человек? Может быть, он хороший человек, но не спаситель – и в высшей степени эгоистичный.
Очень трудно понять того, кто привержен другому мировоззрению, другому образу жизни. Только человек, достигший вершины, способен увидеть, что между Иисусом, Махавирой, Кришной, Буддой и множеством других людей нет разницы. Через них проявилась одна и та же, единственная реальность – конечно, на разных языках, в разных формах. Все они рисовали с одной натуры, просто картины у них получились разные.
Например, если вы приведете десять художников и попросите их нарисовать заходящее солнце – как вы думаете, будут их картины одинаковыми? Хотя они и будут рисовать одну и ту же реальность, они будут делать это по-разному. И чем лучше художники, тем больше будет различие. Если это просто копировальщики, а не настоящие художники, тогда, возможно, картины и будут выглядеть похожими. Но если это подлинные художники, гении – если рисуют Ван Гог, Пикассо, Гойя, Гоген – то картины будут совершенно разными. Вы даже не сможете догадаться, что это один и тот же закат. Будет присутствовать их индивидуальность, их стиль.