Секретари. Региональные сети в СССР от Сталина до Брежнева
Шрифт:
Низовые диктаторы и спорные автократы являлись двумя ключевыми типами секретарей в конце сталинской эпохи. Однако уже тогда наблюдаются признаки формирования третьего идеального типа секретаря, получившего распространение при Хрущеве и особенно при Брежневе. Таких секретарей мы будем называть партийными губернаторами. В противоположность спорным автократам, партийные губернаторы контролировали свои сети и назначения в пределах своей собственной номенклатуры. В отличие от низовых диктаторов, партийные губернаторы возглавляли организации, скреплявшиеся системой норм. Во-первых, норм старшинства, в силу чего функционеры росли в чинах постепенно, нередко в соответствии с продолжительностью пребывания в рядах номенклатуры. Хотя партийные губернаторы были способны избавиться от отдельных подчиненных, укоренившиеся нормы старшинства ограничивали их возможности, когда речь шла о продвижении одних чиновников через головы других или о проведении увольнений. Во-вторых, партийные губернаторы, в отличие от низовых диктаторов, действовали в среде, где в большей мере укоренились нормы компромиссов и «товарищеского отношения» к кадрам как важные инструменты скрепления сетей.
Источники
Как
65
Путеводитель по фондам и коллекциям документов КПСС (25 октября (7 ноября) 1917 – август 1991 гг.). Справочно-информационные материалы к документальным и музейным фондам РГАСПИ. Вып. 4 / Ред. Ю. Н. Амиантов и др. М.: РОССПЭН, 2008. С. 76–82.
66
Федоров А. Н. Слабые секретари: региональные руководители СССР 1946–1948 гг. в оценках ЦК ВКП(б) // Новейшая история России. 2022. Т. 12. № 2. С. 416–436.
67
Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории. Краткий путеводитель / Сост. Адибекова Ж. Г. и др. М.: Благовест, 1993. С. 10–11, 112–117, 123–126, 138–143, 178–184; Российский государственный архив новейшей истории. Путеводитель. Вып. 1 / Сост. М. Ю. Киселев и др. М.: РОССПЭН, 2004. С. 102–107.
68
См. список источников и литературы.
69
Колесников Н. И. Время и власть: Руководители Сахалинской области советского периода. 1925–1991. Южно-Сахалинск: Изд-во СахГУ, 2001; Корсаков С. Н. Тверские руководители (1917–1991): партия, советы, комсомол. Тверь: ГЕРС, 2002; Курганская область: лидеры и время: сб. документов (1943–2003). Курган: Зауралье, 2003; ЦК ВКП(б) и региональные партийные комитеты, 1945–1953 / Сост. В. В. Денисов и др. М.: РОССПЭН, 2004; Региональная политика Н. С. Хрущева: ЦК КПСС и местные партийные комитеты, 1953–1964 гг. / Сост. О. В. Хлевнюк и др. М.: РОССПЭН, 2009; Политические лидеры Вятского края: биографический справочник / Ред. Е. Н. Чудиновских. Киров: Лобань, 2009; Царикаев А. Т. Руководители Северной Осетии (1924–1953 гг.): партия, советы, комсомол: биографический справочник. Владикавказ: Институт истории и археологии РСО-Алания, 2015; Филиппов С. Г. Территориальные руководители ВКП(б) в 1934–1939 гг.: Справочник. М.: РОССПЭН, 2016; Зеленов М. В., Пивоваров Н. Ю. Аппарат ЦК ВКП(б). Структура, функции, кадры. 1948–1952. Справочник. М.; СПб.: Нестор-История, 2020, и др.
Все это позволило не только исследовать взаимодействие центра и региональных сетей, но и, что было особенно важно в нашем случае, собрать достаточно материалов для изучения самих сетей, механизмов их формирования и функционирования, внутренних конфликтов и эволюции.
Мы понимаем, что к партийным материалам, как и к другим источникам, нужно подходить с осторожностью. Многие из них были сильно формализованы и нацелены на сокрытие реальных фактов от вышестоящего руководства [70] . Они подвергались редактированию в соответствии с политическим моментом. По возможности мы старались помещать документы в их социальный контекст и интерпретировать их с учетом зафиксированных в исследовательской литературе представлений о том, как работала советская политическая система. Избыточная зависимость от партийных архивов влечет за собой также очевидную угрозу общего порядка. Исследователь может настолько «вжиться» в документы, что начнет смотреть на события глазами партийной бюрократии. В качестве некоторого противовеса этой опасности мы дополнили партийные источники документами государственных ведомств – Совета Министров и Прокуратуры СССР, мемуарами, написанными в посткоммунистическую эпоху, и небольшим количеством интервью.
70
В частности, многие собрания партийного актива проводились напоказ и в пропагандистских
Следует сказать, что при этом остаются важные лакуны. Главная из них связана с материалами госбезопасности, которые за редким исключением (Балтийские государства, Украина) недоступны и, по всей видимости, останутся таковыми в обозримом будущем. В том, что касается работы органов госбезопасности и их взаимодействия с партией, нам приходилось использовать немногочисленные косвенные свидетельства из партийных документов. При всей ограниченности такой подход позволил зафиксировать некоторые важные тенденции взаимодействия партии и госбезопасности на местном уровне. Хотя более широкий доступ к соответствующим документам является важным резервом для углубления наших знаний об исследуемом в книге предмете.
Обзор книги
Три из четырех частей нашей книги (I, III и IV), расположенные в хронологическом порядке, относятся к периодам правления сменявших друг друга вождей в Москве, а часть II посвящена короткому междуцарствию после смерти Сталина.
В первой главе рассматривается процесс формирования и некоторые общие характеристики когорты партийных секретарей, выдвинувшихся к власти после террора 1930-х годов. Политические траектории и опыт этого второго поколения сталинских секретарей определялись стремительным выдвижением на руководящие посты, решением сложнейших задач в условиях войны, относительной послевоенной стабилизацией номенклатуры, только периодически прерываемой отдельными акциями репрессивных чисток и устрашения. Во второй главе представлен тип секретаря-диктатора сталинского периода, изучаются методы, при помощи которых такие секретари создавали свои сети.
В третьей главе мы покажем, что, несмотря на значительную власть, которой обладали секретари, они были ограничены различными институциональными сдержками. С одной стороны, они разделяли полномочия управления с директорами крупных предприятий, региональными руководителями советских органов, госбезопасности и т. д. С другой – периодически подвергались давлению снизу, со стороны актива [71] , что наглядно проявлялось в периоды выборных кампаний, но не только. Низовые автократы так или иначе адаптировались к этим вызовам.
71
Понятие «актив» использовалось в советском бюрократическом новоязе для обозначения групп низовых функционеров. В силу однозначного смысла понятия и его обычности для рассматриваемой эпохи в книге оно используется прямо, без помещения в кавычки, как это обычно делается в случае употребления условных понятий.
В четвертой главе на основании документов о материальном положении местных руководителей и их неформальном судебном иммунитете углубляются представления о номенклатуре как особой социальной группе в советском обществе.
Хотя в первую очередь мы уделяем внимание региональному уровню, в какой-то момент – после смерти Сталина – повествование ненадолго переключается на события, происходившие в центре. Пятая глава посвящена борьбе за власть в Москве и ее влиянию на политическую среду, в которой действовали секретари. В шестой главе мы возвращаемся на региональный уровень с целью изучения различных способов, которыми секретари и сети реагировали на новые импульсы, поступавшие сверху в послесталинское время.
В седьмой главе мы обратимся к национальным республикам. В ней будет показано, каким образом принципы советской национальной политики использовалось республиканскими руководителями для решения проблем авторитарного контроля и разделения власти путем этнической мобилизации. Важная часть этой главы – реакция Москвы на эти тенденции.
В восьмой главе анализируются последствия хрущевского способа решения проблемы агентства в условиях кампаний, пропагандирующих экономические скачки, и в контексте определения административно-политических приоритетов управления экономикой. В ответ на «эпидемию» фальсификаций и приписок в 1960–1961 годах последовала радикальная кадровая чистка. Она стала важным моментом во взаимоотношениях между центром и регионами и заложила предпосылки более уступчивой политики Брежнева, сменившего Хрущева.
Девятая глава посвящена ходу и воздействию на сети разделения аппарата по отраслевому принципу, предпринятого в последний период правления Хрущева. В ней утверждается, что сформировавшиеся до реорганизации сети продемонстрировали заметную устойчивость, несмотря на формальное разделение. Воссоединение аппарата, как показано в десятой главе, было одной из первых контрмер, проведенных новым руководством страны. Одновременно в русле новой политики отношения к кадрам, проводившейся при Брежневе, принципы коренизации были распространены на славянские республики, изменилось соотношение между кооптацией, репрессиями и политическим исключением. Эти процессы изучаются с точки зрения развития местных сетей и их руководителей.
В последней главе мы увидим, что старые методы решения проблем авторитарного контроля и разделения власти на низовом уровне не могли работать в новых условиях. Вместо них в сетях получили поддержку формальные и неформальные нормы, ориентированные на рутинные способы поддержания кадровой стабильности – в частности, выверенную систему старшинства, основанную на постепенном повышении в чинах, и сокрытие разногласий.
В заключительной части мы показываем, каким образом используемые в нашем исследовании подходы можно применить для сравнения Советского Союза с другими политическими системами.