Секретарша на батарейках
Шрифт:
— А правда, что это такое? — изумился Аркадий и первым вышел во двор. За ним потянулся ручеек сочувствующих.
— По-моему, здесь искали клад, — высказал предположение Юрий.
Марина посмотрела на него с неудовольствием.
— Посмотрите, все перерыто! — подхватила Алла. — Очень странно. Что в этой клумбе может быть такого.., интересного?
— Аркашка, принеси лопатку с веранды! — приказала Анисья Петровна. — Катерина, стул мне!
— Маленькой лопатки нет, — доложил Аркадий, возвращаясь. — Пришлось удовольствоваться этой.
Он взял наперевес
— Тут что-то такое, завернутое в тряпку, — пробормотал копатель и, погрузив руки в землю, извлек на свет божий завернутый предмет, который Марина так страстно хотела от него скрыть. Положил, на траву, развернул и отпрянул.
— Что это такое?!
— По-моему, это твоя.., концептуальная скульптура, — задумчиво сообщил Юрий.
То, что открылось взгляду присутствующих, скульптурой можно было назвать лишь с большой натяжкой. Создавалось впечатление, что воительница сгорбилась и выпятила живот. Бока у нее были истыканы карандашом, а вместо бюста торчали два бесформенных комка.
— Да… — пробормотала Алла. — Думаю, в бронзе ее отливать не стоит.
— Извините, — кашлянул Володя, — но у меня такое впечатление, что эта дама.., м-м-м.., подверглась насилию.
— Ох, Аркашка, кто-то тебя сильно ненавидит! — высказала свое мнение Анисья Петровна. — Как только ты заявил, что дорожишь этой штуковиной, ее немедленно превратили в хлам.
— Она была такая.., грациозная! — с жалостью сказала Дарья.
— Да ладно вам, — ободрил всех Юрий. — Он сделает еще.
— Это была концептуальная вещь, — замороженным голосом напомнил Аркадий.
— Зато теперь она выглядит по-настоящему авангардной.
— Пап, — пробормотал Евгений, — ты, пожалуйста, не нервничай так. Мало ли придурков? Сарай ведь был открыт, и все такое.
— Самое забавное, что у тебя есть немецкая овчарка, — заметила Алла. — Когда ты ее покупал за бешеные деньги, а потом кормил творогом и парным мясом, ты говорил, что это будет лучший наш друг и защитник.
— Барон очень свободолюбив, — сухо ответил тот. — И он тут совершенно ни при чем.
— Ну вот что! — сказала Анисья Петровна. — Зарывайте клумбу обратно и расходитесь. Я сама расследую это происшествие.
— Не надо расследовать! — шепотом сказала ей Марина, которая до смерти боялась, что ее разоблачат прилюдно. — Вандал — это я.
Старуха некоторое время молча ее разглядывала, потом нахмурилась и спросила:
— Это как-то касается.., нашего расследования?
— Да, да! — горячо заговорила Марина. Ей страстно хотелось поделиться с кем-нибудь тем, что произошло ночью. — По некоторым признакам я поняла, что на меня готовится покушение. Я решила обвести убийцу вокруг пальца, взяла воительницу и положила в свою кровать. А сама спряталась в другой комнате. И вот, когда я пришла, увидела ее в таком виде и с ножом в животе!
Старуха оглянулась, еще раз осмотрела инвалидку-воительницу и сказала:
— Если судить по ней, то убийца вас, Мариночка, сначала пырнул ножом, а потом сплясал на вашем теле зажигательный танец. И где, в конце концов, ваш чертов брат?!
— Он… Он звонил. Он тоже расследует. Вскрылись побочные обстоятельства, видите ли.
— В любом случае, одно можно сказать точно: это не Валера. Потому что он уже в Африке.
— Ни в какой он не в Африке, — возразила Марина. — Я сама слышала, как он разговаривал по телефону со своим ассистентом. Группа еще две недели пробудет в Москве. Там же много людей, большая подготовка.
— Как две недели?! — вскипела Анисья Петровна. — Еще две недели в зоне досягаемости! А я ничего не знаю?!
— Так что подозрений ни с кого снимать нельзя.
— Ясно, — кивнула Анисья Петровна. — И что будем делать? Вдруг попытку повторят? Кто вас защитит? Уж, конечно, не я — слабая и беспомощная.
С этим утверждением Марина охотно поспорила бы, но старуха не дала ей и слова молвить.
— И вот еще что: родственнички начинают задавать мне неудобные вопросы.
— По поводу?
— По поводу того, какого черта вы затесались в семью, когда ваше жилище уже приведено в полный порядок. Все-таки начали вы с того, что сняли коттедж, верно?
— Что же, — дрогнувшим голосом спросила Марина. — Вы предлагаете мне съехать?
— Наоборот! Я пытаюсь придумать что-нибудь эдакое, чтобы они отстали.
— И что?
— Ну… Придумала одну штуку. Не знаю, как она вам. Сделайте вид, что вы с Юрием полюбили друг друга. Тогда все вопросы сразу отпадут!
— Ну почему именно с Юрием? — налилась румянцем Марина.
— А с кем? С Аркашкиным шофером? Он слишком стар, слишком лыс и чертовски неинтересен.
— А Юрий — интересен? — запальчиво спросила Марина.
— Еще бы! У моих внуков столько ума и таланта, что они смело могут замахиваться на великие дела! — Почему-то она хвалила свою родню только за глаза. — Ну, как вам моя идея?
— Я, в сущности, не против, — промямлила Марина. — Но он в последнее время стал ко мне как-то странно относиться…
— Придумайте что-нибудь такое.., сугубо женское. Вы же можете!
— Ну.. Не знаю, — протянула Марина и неожиданно сказала:
— А вдруг он и есть — убийца?
— Он слишком умен! — возразила Анисья Петровна. — Он не стал бы тыкать ножом в пластилин, убегать и радоваться содеянному. Кроме того, он патологически добр. В критической ситуации всегда придет на помощь.
Столь лестный отзыв нельзя было не принять в расчет. Поскольку Юрий ей нравился, Марина решила, что он и в самом деле не может быть убийцей. Кроме того, существовал и вполне реальный довод в его пользу. Софья рассказала Юрию о своих подозрениях. Почему она выбрала именно его? Потому что больше всех ему доверяет. Это раз. И два — он ничего с ней после этого не сделал. Если он уже убил отца и шурина, ему ничего не стоило расправиться и с сестрой. Просто чтобы она не болтала. Однако Софья жива и здорова. И Марина решила попытаться осуществить план Анисьи Петровны.