Секретный агент
Шрифт:
– Так вы…
– Да, я интересуюсь именно им. Это хорошо, что твои братки нашли его. Что ты теперь с ним должен сделать?
– Ничего! Забрать домой!
Сургин выказал удивление:
– Да что ты? И зачем он тебе?
Бандит замялся:
– Да так! Пусть лежит!
Андрей усмехнулся:
– Ты что, не понял, что я не просто так здесь появился? Отвечай, кто приказал тебе найти контейнер и что ты должен с ним сделать?
Поняв, что изворачиваться опасно, Яковлев проговорил:
– Я должен сообщить о находке в Москву!
– Кому?
– Адвокату! Это все, что я о нем знаю. Вернее, не знаю
– Ты мне по ушам-то не езди, дружок! Кстати, я до сих пор не знаю, как тебя зовут.
Помощник Витинского представился:
– Михаил… Яковлев, можно Яков.
– Очень приятно! Так вот, Миша, советую тебе говорить правду.
– Но я и говорю правду!
– Не совсем! Ты забыл добавить, что адвоката зовут Голиков Игорь Иванович! И что он работает на твоего босса, Петра Петровича Витинского! Я не прав?
Яковлев поник, утвердительно кивнув головой:
– Правы! – И добавил: – Выходит, вы с самого начала пасли меня?
– Не только тебя! Но не будем об этом! Значит, ты должен сообщить о находке Голикову?
– Да!
– А Шаман здесь при чем?
Андрей назвал кличку интуитивно, допуская, что Яковлев вполне может не знать человека, носящего ее, и ожидал услышать, что никакого Шамана человек Витинского не знает. Но тот проговорил:
– Нет, Шаман не при делах! Он при адвокате, это да, но в дела Голикова не лезет, по крайней мере до сих пор не лез. Могу я узнать, кто вы?
– Это не обязательно, Миша! Достаточно того, что видишь меня. Для многих это заканчивалось трагедией, но тебя я не трону, при условии, естественно, если ты будешь со мной предельно искренен и станешь выполнять все мои требования. В противном случае не обессудь. Я убью тебя, как уже убил не один десяток человек. А обращайся ко мне просто «майор»!
– Так вы из ментовки? Простите, из милиции?
– Не надо, Миша, задавать лишних вопросов! Значит, Шаман в делах адвоката и Витинского участия не принимает? Зачем же он тогда Голикову? Неужели только в качестве палача?
– Сами же все знаете!
– Ладно! Как ты думаешь, Миша, что прикажет тебе сделать с контейнером адвокат, узнав, что ты нашел его?
Яковлев пожал плечами:
– А черт его знает! Может, прикажет передать кому. Может, доставить к нему в Москву, а может, распорядится просто сжечь в котельной фирмы.
– «Драг Ви»?
Яков подтвердил:
– Да «Драг Ви»!
– А какое ты имеешь отношение к компании Витинского?
– Начальник склада я там.
– Ясно!
Андрей задумался. А вдруг Голиков на самом деле прикажет уничтожить компромат здесь? В Междуреченске? А Риту тут же уберет в Москве! И спокойно начнет свою работу на процессе Витинского? Такое возможно? Возможно, но… все же маловероятно. Он должен убедиться, тот ли материал нашел этот Яков. А вдруг что-то другое? Или такой вариант: Яковлев не выполнит приказ, посчитав, что на этих бумагах можно хорошо заработать? Нет, не тот человек Миша Яковлев, чтобы шантажировать своих хозяев. Он – шавка, рядовой исполнитель. И выполнит все, что ему прикажут! Но, с другой стороны, адвокат очень осторожен. Он везде убирает свидетелей и стирает следы. Пример – Переславль! И Голиков не будет чувствовать себя абсолютно спокойно, не убедившись лично в том, что компромат против Витинского уничтожен. Да и Яковлев вместе с ним. Но тогда он
Сургин повернулся к бандиту:
– Твои поисковики могли знать, что находится в контейнере?
– Нет! Ни в коем случае. Об этом адвокат особо предупредил.
Андрей кивнул головой. Его предположение подтвердилось. Исходя из него, Голиков, узнав о находке, должен потребовать, чтобы Яковлев лично доставил содержимое контейнера в столицу, не афишируя свою поездку. Вот тогда он сможет и в подлинности документов убедиться, и отдать Мишаню в руки Шамана, после чего Яковлева найдут где-нибудь на свалке, без документов, с изуродованной физиономией и сожженными руками. А может, и на свалку вывозить не будут. Подвесят в хате, которую заставят снять, и все дела. Но в Москву вызовут. Должны вызвать!
Андрей спросил:
– Номер твоего сотового заложен в памяти мобильника адвоката?
– Точно сказать не могу. Вот я его номер хранить не имею права и должен стирать после каждого сеанса.
– Понятно! Значит, возможно, ты у адвоката засвечен. Хорошо! А что ты не стал звонить ему с трассы? Аккумуляторы сели?
– Ага! Новая труба, а двух дней зарядку не держит. Левак подогнали! Как всегда.
– Ты живешь один?
– Да!
– Хорошо. Поехали к тебе в гости! Машину поведу я, ты только говори, куда ехать. И очень тебя прошу, не спровоцируй меня на лишнее убийство. Я не хочу тебя убивать. Веди себя спокойно, и все для тебя закончится благополучно. Слово офицера. Ясно?
Яковлев кивнул:
– Ясно!
– Тогда поехали, Миша!
Андрей виртуозно вывел «Опель» на открытую площадку, развернул иномарку, посмотрел на Яковлева:
– Веди по маршруту, штурман!
Яков проговорил:
– Сейчас направо, на третьем светофоре налево и до конца. Остановитесь у крайнего двухэтажного дома справа.
– Двор возле дома есть?
– Есть!
– Хорошо!
Через пятнадцать минут Сургин завел машину Яковлева во двор двухэтажки. Припарковав «Опель» на небольшой, но сильно загрязненной площадке, спросил:
– А чего ты, Миша, в этакой трущобе обитаешь? Или имел у Витинского мало, чтобы дом поднять?
Яковлев ответил:
– Есть дом! Вернее, почти есть. Отделочные работы ведутся.
– Ясно! Ну, веди на хату.
Яков с Сургиным вошли в первый подъезд, затем в квартиру № 1. Она имела три комнаты, большую кухню, совмещенный санузел и высокие потолки. Меблирована квартира была неплохо. Недорого, но со вкусом.
Андрей поинтересовался:
– Сам дизайном жилища занимался или помогал кто?
Яковлев вздохнул:
– Жена занималась.
– А почему ответил со вздохом?
– Так разошлись мы!
– Значит, ушла от тебя супруга? Или, может, сам выгнал?
– Какая теперь разница?
– Ты прав! Разницы никакой! Займись телефоном, подключи к зарядке, и начнем сеанс с Москвой.
– Что я должен сказать адвокату?
Сургин изобразил удивление:
– Как что? Естественно, то, что так ждет от тебя господин Голиков, а именно, что контейнер находится у тебя. Но, Миша… если адвокат потребует уничтожить документы на месте, откажись сделать это!