Секретный модуль
Шрифт:
– Ну что? – прошептал подошедший Барсуков.
– Заперто.
– А внутри кто-нибудь есть?
Каха прижался ухом к холодному металлу…
За дверью теплилась жизнь. Во всяком случае, грузин отчетливо слышал плеск воды и глухое позвякивание.
– Есть, – досадливо поморщился главарь.
Барсук умел вскрывать замки, всегда носил с собой соответствующие инструменты и мог бы справиться с проклятой дверью за пять минут. В том случае, если бы лаборатория пустовала. Если же там кто-то есть, то придется играть по другим – более жестким правилам.
– Давай постучим! – развел
– Глаза протри – тут звонок есть…
На первую трель электрического звонка никто не ответил. Равно как и на вторую. В третий раз Каха плющил палец о пластмассовую кнопку до тех пор, пока за дверью не послышались торопливые шаги.
– Иду-иду, – нервно прокричал кто-то и загремел запорами.
Дверь робко подалась вперед.
Здоровенный Барсук только этого и ждал, резко рванув ее на себя. И тут же ствол старенького «ТТ» ткнулся в лоб человеку, стоявшему по ту сторону порога.
Этим человеком оказался одетый в белый халат мужчина лет сорока пяти – тощий, редковолосый; на большом носу очки в тонкой оправе, руки в прозрачных медицинских перчатках.
– Ты Успенский? – шагнул внутрь помещения грузин.
– Д-да, – округлив глаза, мужчина отступил назад. – А вы кто?
– Молчи или получишь пулю.
Войдя в лабораторию последним, Барсук прикрыл за собой дверь. Каха же, по-хозяйски выйдя на середину комнаты, огляделся по сторонам…
Бывшая засекреченная лаборатория казалась тесноватой и напоминала пищеблок или медпункт в колонии общего режима. На самом деле помещение было большим, но ощущение тесноты появлялось от обилия оборудования и мебели. Вдоль стены против окон возвышалось несколько металлических шкафов, там же поблескивали прозрачными дверками стеклянные стеллажи, заполненные всевозможными банками, пузырьками, коробочками. В углу белели две раковины с грязной лабораторной посудой; эту посуду, едва дотягиваясь ручонками до воды, пыталась перемыть девочка лет семи или восьми. Прервав ответственную работу, она смотрела на непрошеных визитеров большими печальными глазами. У окон, забранных снаружи тяжелыми решетками, стояли рабочие столы с ворохами бумаг, микроскопами, электрической печью и другими незнакомыми приборами. И даже посередине квадратной комнаты вплотную друг к дружке стояли два лабораторных стола.
– Позвольте узнать, что вам здесь надо? – напомнил о себе ученый.
Каха выудил из кармана лист бумаги.
– Мы пришли вот за этим.
Мужчина поправил очки, взял листок и принялся читать, смешно шевеля бледными губами:
– Бупренорфин, гидроморфон, декстроморамид, диаморфин, метадон, морфин, оксикодон, оксиморфон, пентазоцин, петидин, фентанил…
Список был длинный. Дочитав до середины, мужчина перевел взгляд на вооруженных головорезов:
– Позвольте, но тут сплошь наркотики!
– Ты удивительно догадлив, академик! – хмыкнул грузин. – Мы действительно пришли за наркотой. Выкладывай на стол из своих шкафов все, что есть, из этого списка!
– Я не академик. И ничего из этого списка в лаборатории вы не найдете – мы занимаемся несколько иными задачами, – твердо произнес ученый, но осекся, услышав зловещий щелчок курка. Покосившись на стоявшую в трех шагах дочь, сказал: – Хорошо, у меня есть кое-что схожее с тем, что отображено в списке…
Он шагнул к одному из железных шкафов, отпер и отворил дверцу. Покопавшись в содержимом верхней полки, достал пузырек объемом около двухсот миллилитров:
– Вот, к примеру, нальбуфин. Устроит?
– Что это за хрень?
– Заменитель бупренорфина. По общему характеру действия очень близок к пентазоцину.
– Базарь понятнее! – рявкнул бандит.
– Бупренорфин и пентазоцин значатся в ваших списках. А нальбуфин их полностью заменяет.
Отыскав в списке названные препараты, Каха удовлетворенно хмыкнул:
– Сойдет. А это что?
Мужчина подал упаковку ампул.
– Альфентанил – это аналог имеющегося в списке фентанила. Наркотический медикамент, анальгетик, устраняющий болевые ощущения. Продолжительность действия небольшая, зато полная анестезия наступает всего через пару минут.
– Берем. Давай еще, – приняв ампулы, скомандовал грузин. – Выкладывай все, что есть!
– Мне больше нечего предложить, – развел руками доктор.
От двери послышался глуповатый смешок Барсукова.
Каха насупил брови и кивнул в сторону «трофеев»:
– Ты хочешь сказать, что мы пришли сюда ради этой мелочи?!
– Прошу прощения, но вас кто-то ввел в заблуждение. Лаборатория давно не финансируется, сотрудники восемь месяцев не получали зарплату и еле выживают…
– Дай-ка ключи. Сейчас мы проверим, как вы тут выживаете.
– Не надо, прошу вас! Там находятся результаты опытов! – Доктор спрятал связку за спину.
– Она тебе кто? – кивнув на девчонку, нехорошо улыбнулся грузин.
– Дочь.
– Дай ключи, если хочешь, чтобы она осталась с тобой.
Врач молча отдал связку.
Спустя минуту в лаборатории начался форменный обыск: Каха поочередно доставал всевозможные упаковки, читал названия, в которых ничего не смыслил, и вопросительно глядел на ученого. Тот, удерживаемый Барсуком, скороговоркой пояснял назначение препарата и беспрестанно повторял:
– Пожалуйста, осторожнее! Ради всего святого, будьте осторожнее – это очень опасное вещество!
Извлекая с нижних полок пузырьки и колбы, Каха и впрямь соблюдал осторожность. А когда дело дошло до содержимого верхней части шкафа, допустил оплошность.
– Умоляю, будьте предельно аккуратны с этим сосудом! – простонал доктор, когда грузин выудил на свет герметичную колбу из толстого стекла.
– Что внутри?! – рявкнул Каха.
– Сжиженный газ, – запинаясь, пробормотал руководитель лаборатории. Дать более полного объяснения он почему-то не решался.
Газы бандитов не интересовали. Они знали о наличии некоторых летучих веществ, неплохо заменяющих другую наркоту, но в кругу их постоянных клиентов подобное спросом не пользовалось.
Не сдерживая ярости из-за напрасно потраченного времени и столь же напрасного риска, грузин слишком резко тюкнул по столешнице донышком сосуда. Послышался щелчок и шипение рвавшегося наружу содержимого.
– Надо немедленно уходить отсюда, – прошептал побледневший доктор. – Слышите?!
– Чего? – прогудел Барсук.