Секс и ранг
Шрифт:
Беседа первая АРХЕОЛОГИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ПРИСТРАСТИЙ
Первая глава посвящена инстинктам. Что в общем верно. Но сразу же начинается веселье:
Использование огня утилитарно, но тяга к огню у человека бессознательна, инстинктивна. Это единственный инстинкт, которого не знают звери. Инстинкт человека.
Любой инстинкт должен быть обусловлен, должен иметь смысл, дающий какие–то преимущества обладателю. И как могла возникнуть «тяга к огню»? И можно ли представить, как выглядело
Человек может долго смотреть на огонь, потому что огонь всегда меняет форму. Это и есть «магия огня». То же касается воды и чужой работы. Но если чужая работа совсем монотонна, то смотреть на нее никто не хочет.
Далее достаточно верно описаны собирательство как инстинкт (скорее оно предопределено группой инстинктов) и инстинкты как таковые. А следующим идет «инстинкт любви к родине».
У человека есть территориальный инстинкт, как и у всех территориальных животных. Направлен он на охрану и захват территории, но никакой любви в нем нет. Чувство радости при встрече с родиной – это результат совпадения раннего импринтинга этой родины и самой родины. Потому и возникает чувство радости.
Выше говорилось, что есть в детстве каждого территориального животного особый момент — период закрепления территории. В это время происходит импринтинг — запечатление в мозгу облика окружающего мира. Запечатление навсегда. Став взрослым, животное будет стремиться не потерять этой территории, возвращаться на нее.
Вообще–то животные переходят из рода в род, и после перехода никогда не возвращаются на свою прежнюю территорию.
Что положительно – Дольник не отрицает наличия импринтинга у человека.
Далее рассматривается «инстинкт охоты». По этой теме нет однозначного мнения. Скорее всего, склонность к охоте предопределяется суммой инстинктов, и сложно сказать, насколько верно выделять этот «инстинкт» в отдельный. То же самое касается тяги к земле, любви к природе и любви к собакам; впрочем, про неоднозначность отношения к собакам говорит и Дольник. Инстинкты должны быть относительно простыми; приведенное для инстинктов слишком сложно. И не нужно.
Беседа вторая ПУТЕШЕСТВИЕ В МИР ПРЕДКОВ
Э та глава описывает возникновение человека. Много спорного, много спорных выводов, да и сами приведенные «научно признанные факты» во многом спорны.
То есть главная специализация ранних гоминид шла по пути поедания трупов животных. В африканской саванне трупоедение — совсем не тупое занятие.
У человека нет биологической возможности переваривать трупный яд. Трупным ядом человек травится и обычно умирает.
Мало приятно жить в пещере…
Никогда люди не жили в пещерах.
Самый частый вопрос. Он звучит так: не понимаю, как труд мог создать человека.
Создать человека – это создать интеллект. Более интеллектуальные группы уничтожали соседей. Т.е. труд здесь
Далее идет хорошее описание первобытной загонной охоты. В общем верно описан каннибализм, хорошо описаны сахарские скотоводы. Иной вопрос, какое они имеют отношение к магистральной линии развития цивилизации. Далее заявляется, что рассмотрение современных охотников–собирателей не имеет смысла, поскольку они сбились с общего эволюционного пути. Крайне нетрадиционно для традиционной этологии, тем более, как говорится, а кто не сбился… цивилизация тоже далеко не в лучшем виде.
Беседа третья ТАКОЕ
ДОЛГОЕ, НИКЕМ НЕ ПОНЯТОЕ ДЕТСТВО
Присутствует весьма интересное описание расизма.
настороженная реакция на чем–то непохожих людей неизбежна и биологически нормальна. И настороженность людей к образованию смешанных пар тоже. У расовой и национальной неприязни есть врожденные корни. Тут деться некуда. Какой по этому поводу более 50 лет назад поднялся крик! «Этологи подводят естественно–научную базу под расизм!» Как раз наоборот. Этологи показали, что расовое и национальное неприятие имеет в основе своей ошибку генетической программы, рассчитанной на другой случай — видовые и подвидовые различия. Расизм — это ошибка программы.
Вот что получается, когда «наука» пытается выкрутиться. При ходьбе левая рука зацепляется за правую ногу, и… на «подвидовые различия рассчитано», ага.
Далее хорошо описаны детские поведения, но тоже встречаются спорные моменты.
Дети очень любят качели, и в этой страсти они нашли бы общий язык с детенышами обезьян или медведей, но ни щенку, ни жеребенку качели не доставляют удовольствия. Потому что у них нет врожденных программ брахиации (перепрыгивания с ветки на ветку)
Все проще. Любовь к качелям – это результат укачивания и переноски в детстве.
Змеи, если наблюдать их движения, действуют на человека завораживающе.
Змеи не при чем, человек мгновенно замирает при любой опасности. На автомобиль он реагирует так же.
Я уже не раз говорил, что весь фокус в том, что человек объясняет свои поступки, если в них есть инстинктивная основа, крайне путано.
Все верно. Далее про игрушки тоже все верно. Хорошо описаны программы преувеличения размера – единственное, акцент сделан на высоте, хотя может быть на размере в ширину.
кровопролитная стычка между собратьями заменена психологической дуэлью. Но побеждает в ней не более сильный физически, не более умный, а более агрессивный — тот, кто легко приходит в ярость, может долго и часто угрожать и устойчив к чужим угрозам.
Агрессия, сила, интеллект. С чего это они противопоставляются? Разве что–то мешает другому? Т.е. принципиально неверный подход.
Часто, будучи унижены доминантом, субдоминанты тут же бегут к своим подчиненным особям и переносят на них свой гнев. Эти несчастные в сущности тоже не лучше: они находят более слабых и подчиняют их себе.