Секс - наставник по соседству
Шрифт:
— Теперь как?
— Просто отлично… — шепчу, вскрикиваю, когда он падает губами на соски, мучает один, зубами прикусывает другой, медленно с оттяжкой трахает меня. Мучает. Словно растягивает, как кондитер карамель, чувственное удовольствие. Смотрит то на то, как член теряется в влагалище, то на то как меня мотает от него, как тело дрожит от каждой фрикции. – Тимур, не могу больше…
Хочется кончить, хочется взорваться экстазом, но Тимур только скалиться, выходит медленно демонстрируя своего питона в моей смазке, что тянется за ним нитями, как паутина.
Он
— Соски сожми, сильно…
Даже мысли нет не подчиниться. Остается только стонать, когда он начинает двигать пальцами сильно, часто, словно пытается добраться до сердца.
Я сжимаю свои соски, хочу кричать, но он наклоняется, забирая крик губами, приказывая:
— Давай, давай, кончи для меня, покажи, как сильно тебе это нравится.
Он двигает внутри пальцами. Еще. Еще. Вызывая какой-то острейший восторг, онемение тела, пока внутри оно не взрывается рождением сверхновой.
Ору в твердые губы, дергаюсь в оргазме, кончая и кончая с его пальцами внутри себя.
Он вытаскивает их, подносит к моему лицо, демонстративно облизывает обильную белесую влагу…
Я как путник в пустыне рот открываю, принимаю слюну, смешанную с собственным вкусом. Он целует меня смачно, влажно, грязно, толкает вместо пальцев член, который я чувствую каждым миллиметром пульсирующей плоти.
Тимур начинает активно работать бедрами обнимая со спины за задницу.
Сжимает ее, фиксируя меня в одном положении, чтобы не извивалась, чтобы принимала серию толчков – ударов. Они просто выбивают дух из тела, из-за них грудь больно дергается, из-за них все тело один длинный натянутый до предела нерв, что вот — вот порвется.
Сильнее, сильнее, сильнее, пока внутри все опять не начало закипать, пока тело не стало отвечать очередным приступком оргазма.
— Господи Тимуууур! — кричу, обнимаю за шею, чувствуя, как тону в удовольствии. Он замеляется, выдыхает, целует меня нежно, трепетно, все ниже, ниже, находя грудь. Стискивает ее руками, роняет туда лицо, вызывая приступ смеха.
Но и он куда— то пропадает, когда он принимается лизать соски, заставляя тело отвечать стонами, мольбой сделать что – то с жаром, что скользит между ног. В какой – то момент я просто теряюсь в пространстве, ощущаю себя на карнавале похоти, где давно сброшены маски, где давно нет запретов, одна лишь сквозящая в каждом вдохе эйфория.
* * *
Тимур
Страшно.
Страшно, что желание не кончится, что насыщения не произойдет.
Когда это понимаешь, в тот миг, когда перед тобой маячат другие перспективы, когда осознаешь, что больше никогда не почувствуешь вкуса ее кожи, восхищения в глазах, что прячется за гордостью и обидой, когда хочется защищать, хочется слышать смех, видеть улыбку, когда черт возьми готов преодолеть собственные страхи.
А ее тело, один сплошной податливый экстаз. Она готова идти со мной по дороге самых отчаянных фантазий, готова держать за руку, когда провалимся в очередной омут похоти и страсти.
Я ложусь на бок, поворачиваю Оксану задницей, тут же помогая себе войти в нежное нутро. Оно обтягивает меня тугой перчаткой, так что выть хочется.
Рука на шее, большой палец во рту.
Движение жизнь, да?
Кажется, если перестану двигаться, просто сдохну, кажется перестану слышать ее приглушенное «Господи» просто задохнусь.
Член внутри работает поршнем, приближая меня к оргазму. Дохожу до крайней точки и торможу. Выдираю член с корнем, чтобы остыть, чтобы продлить это звенящее в яйцах безумие.
Меняю позу, ложусь на спину, чтобы поднять на себя Оксану.
Раздвигаю ее ноги шире, шлепаю по истекающей пизденке, ощущая, как пространство заполняет ее острый запах, от которого голова кругом. Рот слюной наполняется, в голове уже мозг кипит. Насаживаю влажное чудо на свой член, начиная двигаться резко, остервенело, уже не думаю об удовольствии своего котенка. Только о своем. Только о том, как внутри все сжимается, а сперма все выше поднимается, так и наровясь вырваться наружу. Но мне мало, мне нужно еще…
Я сдергиваю Оксану с члена, тяну выше, выше, пока перед глазами не появляется мягкая попка с истекающей расщелиной в центре. Один удар языком и Оксана кричит. Еще один удар, и она просто роняет голову, стреляя таким простым и понятным «Господи, я умру сейчас».
— Только после меня, котенок. Поработай киской, потрахай мой язык, — она слушается. И у меня в мозгу клинит, какие еще приказы она может выполнить и как ей это понравится. Держу ее зад руками, пока она наяривает, насаживаясь на кончик языка. Во рту уже столько слюны, что она вниз стекает, разбавляя отменный на вкус сок Оксаны. Я шлепаю ее обеими руками, толкаю так, чтобы на грудь упала.
— зад выше, — новый приказ. Давление на спину и откляченный зад перед глазами. Провожу пальцами по тугому колечку попки. Дышу через раз, представляя, как сильно оно будет меня стягивать. До боли. До сжимающей тело эйфории.
Член рукой глажу, приставляю к киске, вхожу головкой, совсем немного, но яйца уже горят огнем. Я слишком близко. Еще пара рывков и оргазм сшибет напрочь.
— Тимур, — переживает детка, не знает, чего ждать, задыхается. – Что ты делаешь?
— Думаю, как не сдохнуть от переизбытка спермы. Хочу на лицо тебе кончить, слезай с кровати.
Она ловко спрыгивает, оказываясь у меня в ногах. Лицо влажное, губы пухлые, а глаза горят огнем похоти. Она вряд ли соображает, я и сам плыву.
— Выше, иди сюда. Сиськи руками сожми, вот так, теперь двигай ими. Сильнее. Чаще. Сукааааа… — перед глазами круги, поясницу сводит, в висках пульсом бьет, а сперма стреляет прямо в открытый рот Оксаны. – Умница… Оближи…
Она в себя приходит, глаза прячет после, хочет отвернуться, а я воздух шумно выдыхаю.
— Иди сюда… — тяну к себе. После легкой борьбы увлекаю на кровать, вытираю все одеялом. Щеки красные, глаза смотрят куда угодно, только не на меня. – Оксана…