Секс-пуля
Шрифт:
Прислуга появилась в кабинете. Она успела переодеться. На ней был белоснежный фартук, новая блузка и шерстяная безрукавка.
– Можно к столу. Я накрыла на троих.
– Все верно, – похвалил Шустриков. – Что у нас сегодня?
– Рисовая каша на молоке. Какао.
«Что б я так жила», – отметила Дарья.
На столе, кроме вышеперечисленного, гости обнаружили: масло сливочное и шоколадное, несколько фруктовых джемов, четыре сорта сыров, три поллитровые упаковки с йогуртом, небольшие, нет, не вазочки, а скорее бадейки со сметаной и медом, отменный белый хлеб и горшочек с сахаром.
Прошло полчаса, прежде чем поднялись из-за стола. Даша клялась себе и божилась, что когда-нибудь доживет до такого. И дело здесь даже не в продуктах, а в сервировке и в том, что это все подается на стол, а ты сидишь прямо как принцесса. И это не ресторан, может быть, не совсем заурядная квартира в городе Саратове, но здесь так каждый день. Рано или поздно ей стоит нанять мускулистого повара, который будет выполнять все ее желания.
Въехали на территорию фирмы. Майор трясся в одиночестве на служебной, но не раскрашенной машине с мигалками, а Дарья с Шустриковым на «Мерседесе». Виталий Алексеевич прихватил с собой двух охранников, которые «проспали» выстрел, что было вполне объяснимо и отнюдь не удивительно. Из опросов всех и вся выходило, что стреляли из оружия с глушителем. Стоя в подъезде, расслышать хлопок, раздавшийся на улице в ста метрах от дома, в принципе возможно, но придать ему значение... это уже из области психиатрии.
В восемь утра директор был на работе, что облегчало задачу по его поиску и вытаскиванию на свет. Подняв голову на неожиданно явившихся к нему посетителей, он дернулся, будто от удара электротоком. Та, кого он не так давно насиловал, стояла перед ним в окружении четверых мужчин. Охранники у Шустрикова были ребятами телом крепкие, а взглядом цепкие.
– Я не виноват, – промямлил он, пытаясь вынуть свою широкоплечую комплекцию из-за стола.
– Сидите, – майор вышел вперед. – В чем вы не виноваты?
– Ни в чем, – поспешил отступить Лоскутов.
– Как найти Фролова?
– Я не знаю, где он.
– А я вас и не спрашиваю, где он, я спрашиваю, как его найти. Вы разницу улавливаете?
– Не могу вам помочь.
– Можно мне поговорить наедине, – тихо осведомилась Дарья, легонько выпихивая за дверь Шустрикова вместе с охранниками.
– Три минуты, – определил Грегор, закрывая за собой дверь.
Лоскутов смотрел на Дарью так, словно она в следующее мгновение должна была отсечь ему детородный орган.
– Ты хочешь, чтобы я им рассказала?
Он нахмурил брови и самопроизвольно вытянул вперед руку.
– Так они не знают?
– Пока нет. Но я ведь могу и заговорить. Как найти Фролова?
Он встал со своего места, поставил перед своим столом стул и торопливо попросил:
– Сядь, сядь, пожалуйста.
Дарья не имела ничего против.
– Они приехали сегодня утром и забрали мою дочь. Ей всего двенадцать. Если я, – он волновался, и не понарошку: Дарья увидела проблески испарины на лбу. – Если кто-нибудь их побеспокоит, крайним буду я. Если только менты выйдут на Фролова, мою дочь убьют. У них там что-то случилось, и теперь все боятся, что менты их крепко прижмут.
Немного опешив от столь неожиданного поворота дела, Дарья смутилась.
– Почему я должна тебе верить?
– Я докажу тебе. Мы поедем ко мне домой. У нее там комната. Ты можешь даже поговорить с моей женой, если захочешь. Пожалуйста, поверь мне. Ты же видела, Фролов меня, можно сказать, заставил... тебя... Я не хотел ничего этого. Посмотри, – он вытащил бумажник. – Вот она, Вика.
Сквозь пленку на Дарью смотрело конопатое открытое детское личико с огромной копной светлых волос на самой макушке.
– Симпатичная, – призналась Дарья. – Но ты наивный, если думаешь, что я забуду, как ты тут вместе со своими дружками меня «пользовал».
– Я не хотел.
– Хотел, – отрезала Дарья. – Как расходиться будем?
– Чего ты хочешь?
– Пять тысяч и кое-какое содействие. Мент ничего не узнает, информация нужна мне. Где и как его найти?
– Я не могу.
– Можешь. В противном случае я сдам тебя.
– Но моя дочь?..
– Могу пообещать, что я тебя ментам не вложу. С дочкой ничего не случится.
Директор написал на клочке бумажки несколько цифр и протянул ей.
– Я тебя очень прошу.
Она вырвала из его пальцев листок.
– Самое главное, что мы уложились в три минуты.
Дарья вышла на улицу.
– Он ничего не сказал.
Майор набычился и влетел в кабинет.
Дарья подмигнула Шустрикову:
– Нам там делать нечего.
Он без труда понял ее и скомандовал ребяткам:
– Отходи.
Оставив мента разбираться с Лоскутовым, четверка направилась в ближайший ресторан.
Охранников Шустрикова звали Генами. И того и другого. Один, что повыше и сухощавее, был Гена Первый, а второй, пониже и пошире, – Гена Второй. Оба в свое время попали в Чечню, откуда вернулись с ранениями.
Как они оказались у него на карандаше, Шустриков не рассказывал.
Виталий Алексеевич с Дарьей сели за один столик, а Гены – за другой. Она посмотрела на парней, но те глядели сквозь нее и не обращали на Дарью никакого внимания.
– К этому быстро привыкаешь, – прокомментировал бизнесмен, изучая меню. – Они на работе и получают за нее весьма неплохие деньги. Сиди и отдыхай.
Сделав заказ, Дарья сообщила о том, что дочь Лоскутова забрали люди Фролова.
– Ничего удивительного. Похоже, мы имеем дело со зверьем. Ну, что там у тебя? Адрес, телефон?
– Телефон. Только сначала ты отдашь мне свои пять процентов.
– Мы не добыли дичь, а уже делим.
– Когда добудем, поздно будет.
Шустриков скривил губу.
– Согласен, ты хорошо отработала. Можешь забирать кусочек. Но дело еще не сделано, и как знать, как знать, кому дальше раскошеливаться придется.