Семь дней до сакуры

Лаврова Светлана Аркадьевна

– Это как? – уточнила Ксюха, уже забывшая свои проблемы трёхмесячного возраста.

– Это газы, – деликатно объяснила мама.

– О-о-о, у О-Цюру внутри газ! – восхитилась Ксюха. – Она взлетит, как аэростат, и будет парить под люстрой! Все ребята обзавидуются. Ни у кого из наших никто дома не летает.

Мама почему-то не вдохновилась такой перспективой, и они с Ксюхой потащили О-Цюру к ветеринару. Как О-Цюру понравилась поездка в маршрутке – это отдельный вопрос, и мы его касаться не будем.

– Она просто старая, – сказал ветеринар. – Шерсть

тусклая, свалявшаяся, глаза слезятся, зубы стёрты. Восемнадцать лет для кошки – это как девяносто для человека. И старческие немощи, и изменение личности – всё при ней. Возможно, начинается маразм, вот она и кричит, привлекает к себе внимание. Если вас сильно беспокоят её крики по ночам, можно её усыпить.

– Ага, щаз! – возмутилась Ксюха. – Лучше вас усыпить. Посмотрим, как вам это понравится.

– Мне-то точно понравится, – устало вздохнул ветеринар. – Хоть высплюсь. А то пашу на трёх работах.

Ветеринар выписал О-Цюру успокоительное лекарство. Успокоительное О-Цюру так воодушевило, что она стала орать в два раза громче и безостановочно бегать по квартире с задранным хвостом. Она вообще была очень бодрая кошка, молниеносно взбиралась на книжные полки и занавески до самого потолка, а с пола на стол прыгала без разбега. Непонятно, с чего ветеринар взял, что она дряхлая. Ну, шерсть – это да, шерсть уже не лоснилась сплошным шёлковым покровом, а распадалась тусклыми пучками. Да и ладно, это как будто новая причёска.

– Успокоительное явно пошло О-Цюру на пользу и вдохновило на подвиги, – сказала мама, снимая О-Цюру с люстры. – Может, мне тоже это лекарство выпить? Вместе с О-Цюру будем висеть на люстре и думать о вечном.

– Тебя люстра не выдержит, тебе для этого похудеть надо, – сказала бестактная Ксюха.

– Тогда отпадает, – отказалась мама, худеть не любившая.

В общем, О-Цюру оставили в покое, чем она и пользовалась каждую ночь.

– Мя-а-а-а!

– Надо выдать гостье беруши, – предложила бабушка.

– Залить ей уши воском, как аргонавтам, – придумала Ксюха, вспомнившая прошлогодних древних греков по истории. – Раскалённым воском.

– Расплавленным, – поправила мама. – Раскалённый воск – это что ещё за зверство?

– Нет, просто надо гостью так энергично водить по достопримечательностям, чтобы она к вечеру падала и засыпала независимо от Цюрькиного крика, – сказала бабушка. – А главная достопримечательность нашего города – это Япония. Так что основная нагрузка всё равно ляжет на Ксюху. Она у нас в семье главный спец по Японии. Хай, со дес? Да, не так ли?

– Хай, – вздохнула Ксюха. – И когда приедет эта столичная штучка?

– Завтра, – преувеличенно радостно сказала мама. – Я работаю, так что встретишь ты. Я попрошу дядю Серёжу привезти вас из аэропорта.

Глава вторая

Принц без штанов под нецветущей сакурой

(понедельник, второй день каникул)

Ксюха стояла в зале прилёта и чувствовала себя очень глупо. Рейс U6 389 из Санкт-Петербурга уже давно висел на табло, пассажиры выходили и выходили из полупрозрачных дверей, волоча за собой чемоданы и сумки, а Ксюха только сейчас сообразила, что совершенно не представляет, как выглядит та, кого она встречает. За шесть лет она, наверное, изменилась. Рядом стояли люди с табличками «Унипромедь», «Медтроник», «Иванов Каргаполов», «ССПДТЗ» и даже «Драбадан» – интересно, это фамилия или название фирмы?

Ксюха высматривала высокую, сильно накрашенную девицу с большим чемоданом на колёсах, полным нарядов. Так должна была выглядеть кузина из самого Питера. «Жаль, что она не наденет те знаменитые зелёные брюки, – усмехнулась Ксюха. – Я бы её сразу узнала. Надо было мне тоже табличку написать. А на табличке – её имя… ой!»

Ксюха осознала, что она не помнит имени сестры – так привыкла называть её Кузькой.

«Ага, вон подходящая красотка в сапогах до пупа и с английским чемоданом, – отметила Ксюха. – Фу, какая противная. Лицо злющее. Сейчас она подойдёт ко мне».

– Извините, пожалуйста, – раздался слева робкий голосок. – Вы случайно не Ксения?

– Случайно Ксения, – кивнула Ксюха. – Я планировала назваться Елизаветой, но бабушка перепутала и случайно зарегистрировала меня Ксенией. А что?

– Наверное, я ваша сестра из Питера, – предположила та. – Или нет?

Красотка в высоких сапогах и с чемоданом с нарисованным Биг-Беном бросилась к лысому дяденьке с табличкой «Драбадан» и стала с ним обниматься. А рядом с Ксюхой стояла девочка ниже её, Ксюхи, на полголовы, с рюкзачком за плечами и во вполне себе затрапезных джинсиках.

– А где бархатные штаны с алмазами? – вырвалось у Ксюхи.

– Что?

– Ну, шесть лет назад у тебя были бархатные штаны, все в алмазах, – пояснила Ксюха, чувствуя себя полной дурой.

Девчонка захохотала так звонко и весело, что все обернулись и заулыбались. И та драбадановая девица тоже улыбнулась доброй счастливой улыбкой. Девчонка смутилась и, давя в себе смех, сказала:

– Они же были не мои! Я их спёрла у бабушки в костюмерной! Это были штаны Золушкиного принца, они в школе спектакль ставили. А я стащила у принца штаны, чтобы произвести впечатление на гостей!

– Ну, тебе это удалось! – заржала Ксюха. – Я все шесть лет только эти штаны и помнила, весь остальной Питер на фиг забыла.

– Мне за них знаешь как влетело? Спектакль пора начинать, а принц без штанов! Бабушка и две другие учительницы в шесть рук срочно нашивали на принцевы джинсы новогоднюю мишуру от ёлки – а в это время дровосек на сцене уже жаловался на злую жену, – вспоминала девчонка. – Я после того случая театр просто возненавидела.

– Да? А мама собирается тебя в оперный повести, – сообщила Ксюха.