Семейный портрет с колдуном
Шрифт:
– Почему же?
– Потому что там не любят мошенниц.
Он сказал – и замолчал, наблюдая за мной.
– Кто вам позволил оскорблять меня? – спросила я ровно, хотя в душе у меня всё заклокотало ярким пламенем, как у дракона. И точно так же, как дракону, мне хотелось сейчас плюнуть огнем в колдуна. Жаль только, что у меня не было подобных способностей.
– Наверное, ваши тайны позволили? – граф в два счета оказался рядом со мной. – Тайны за тремя замочками… - он взял меня за
Я попыталась высвободить руку, но колдун не отпустил меня, потеснив к стене. Прижавшись спиной, и всеми позвонками ощущая неровности лепнины, я только и могла, что бестолково дёргаться то вправо, то влево, пытаясь его обойти.
– Заметались-то, заметались, - он посмеивался, глядя на мои безуспешные попытки. – На помощь станете звать?
– А надо? – спросила я свирепо.
Он поднял глаза к потолку, морща лоб, а потом признал:
– Можно попробовать, но вряд ли будет толк.
– Что вам от меня нужно? – я поняла, что силой тут не возьмешь, и перешла к переговорам. – Опять пришли предлагать за Аселина деньги? Зачем? Вы ведь уже подключили к делу её величество. Думаю, она поможет вам избавиться от меня без доплаты.
– В этом деле я справлюсь сам, без помощи её величества, - заверил он и вдруг спросил: - Сколько вам лет?
– Девятнадцать, - ответила я.
– А выглядите старше.
– Зато вы – прекрасно сохранились. Для двоюродного дедушки.
Он проигнорировал мою колкость и задал новый вопрос:
– Где вы родились, Эмилия Валентайн, девица девятнадцати лет?
– В Линтон-вилле, - я смотрела ему прямо в глаза, чтобы показать, что нисколько не боюсь, но на самом деле сердце колотилось, как сумасшедшее - то ли от страха, то ли от… восторга.
Стоп. Эмили, какой восторг? Опомнись! Конечно, от страха.
– А когда вы переехали в Саммюзиль-форд?
– Мои родители - четыре года назад, а я – в прошлом году, когда закончила обучение. Мне пришлось выпуститься досрочно из-за их смерти, поэтому я не получила королевский сертификат гувернантки.
– Как интересно, - почти промурлыкал колдун. – Сегодня я как раз посетил Линтон-вилль. Милая деревушка, уютные улочки… Зашёл в церковь… - он замолчал, глядя на меня с улыбкой.
– Решили замолить грехи? – спросила я с вызовом.
– Нет, это всё равно бессмысленно. Мои грехи не замолишь. Просто решил кое-что проверить. Попросил церковную книгу, просмотрел записи девятнадцатилетней давности, и – представьте себе! – не нашел ни одной Эмилии Валентайн. Как будто её и не было.
Рот у меня открылся сам собой.
– Что вы такое говорите? – с трудом произнесла я.
– Чистую правду, - поклялся колдун, с самым невиннейшим видом распахнув глаза. Поднял мою руку с браслетом и сказал, поочередно касаясь подвесок-замочков: - Ни одной леди Валентайн девятнадцать лет назад… и двадцать лет назад… и двадцать один год назад…
– Значит, это какая-то ошибка! – горячо сказала я. – У меня есть свидетельство о рождении, оно датировано пятнадцатым августа…
– А вдруг оно поддельное?
– Оно не может быть поддельным! Скорее всего, в церковной книге не сделали запись!
– Ну да, - произнёс колдун с сомнением.
– На что это вы намекаете?
– На то, что вы слишком топорно работаете, Эмили Валентайн. Или как вас там?
– Подите вон, - сказала я, толкнув его в грудь.
Толку от этого, разумеется, не было никакого. Но спустя секунду он сам отпустил меня и даже отошёл к камину, протянув руку к синему огню. Языки пламени ласкали его ладонь, пальцы, но ничуть не обжигали. Наверное, граф опять пытался поразить меня своими колдовскими умениями, но я дала себе слово, что больше ничему не удивлюсь, даже если он снимет голову и начнёт играть ею в кегли.
– А ещё – вы ведь обучались в пансионе святой Линды? – спросил Майсгрейв, хитро взглянув в мою сторону.
– Да, - ответила я с вызовом.
– Я проверю, - заметил он ласково.
– На здоровье, - пожелала я ему. – Проверьте и убедитесь, что оскорбляете меня зря. Настоятельница подтвердит, что я обучалась там пять лет. Матушка Бевина…
– Наговорит кучу комплиментов в ваш адрес? – перебил меня колдун. – Расскажет, какая вы были милая, добрая, послушная?
– Именно такой я и была!
Он засмеялся, и мне было так же странно слышать его смех здесь, в кабинете, как и в церкви. Что такого смешного я сказала? Я и в самом деле была одной из лучших учениц пансиона и никогда не доставляла своим воспитательницам хлопот.
– Были? – уточнил он.
– А сейчас изменились?
– Не придирайтесь к словам, - ответила я сердито. – И уходите! У вас совсем нет стыда?!
– Нет, - повинился он. – Но вы правы, мне пора уходить. Я и так уделил вам слишком много времени.
– И зря, - быстро сказала я.
– Точно зря? – он вопросительно приподнял брови. – Имейте в виду, Эмили, я не стану молчать перед королевой. А если выясню ещё и обман с пансионом…
– Нет никакого обмана! – крикнула я, теряя терпение. – Не удивлюсь, если это вы уничтожили церковные записи! И не удивлюсь, если вы попытаетесь запугать монахинь из пансиона!..
– Как вы разволновались… - он скрестил руки на груди. – Только вряд ли на королеву произведёт впечатление ваше волнение. Королева не любит театрального проявления эмоций.