Семиречье. Трилогия
Шрифт:
— Ты назовись сначала, — подал голос Катай. — А потом уж и жрать напрашивайся.
— Много вас таких едаков, — проворчал Гарко, а Дарислав ничего не сказал, приглядываясь к незваному гостю.
— Еще чего, — снова шмыгнул карлик. — Сами не назвались, а от меня имя требуете. А тебе, пузан, — тыкнул он в богатыря Гарко, — самому бы поменьше жрать. Небось, втихоря лопаешь, когда другие отвернуться, вон брюхо какое отрастил.
— Что? — взревел Гарко, и карлик поудобней перехватил свою кирку.
— Тихо, — остановил его Дарислав
Сообразив, что прямо сейчас его бить не будут, карлик приосанился и обвел всех своими маленькими колючими глазами. Белаве человечек нравился, объяснить не могла чем, но вызывал добродушную улыбку.
— Меня Белавой кличут, — присела она перед карликом. — Теперь назовешься?
— Быстроногом зови, — подумав, ответил он и степенно кивнул. — Я тут в шахтах работал.
— Проходи ко огоньку, — девушка взяла человечка за руку, и они спокойно прошли защитный контур.
— Зачем ведешь оглоеда? — недовольно запыхтел обиженный Гарко.
— От тебя, жирдяй, не убудет, — ответил человечек и плюхнулся поближе к котелку.
За ними подошел Радмир, пряча улыбку, он дал человечку ложку, и Гарко окончательно насупился. Дарислав постучал брата по плечу, но улыбку спрятал так же, как и витязь. А вот Катай, следуя своей любознательной природе, уселся напротив человечка и с интересом его рассматривал. Карлик жадно накинулся на еду, обжигаясь и покрякивая. Он зачерпнул раз, другой, а потом не выдержал.
— Чего, кучерявый, уставился? Дыру протрешь! Дай степенному гному насытить честное брюхо, пять дней не жрал. Отвернись, говорю, лупоглазый.
— Что за зверь такой — гном? — спросил Катай, но отворачиваться и не подумал.
— Сам ты зверь, длиннюга! — оскорбился гном. — Я сын почтенного народа золотодобытчиков. Мы, гномы, под землей первые мастера.
— А как же темные альвы? — не унимался вовсе не обидевшийся Катай.
— Кто?! Эти выскочки? Да что они понимают в горном деле? — возмутился Быстроног. — Долбят по чем зря, ни толку, ни проку. Зачем вот этот тоннель прорубили? Только породу испортили, тьфу!
— Ну, не скажи, почтенный Быстроног, — вмешался Радмир. — Альвы известные мастера. Такую красоту делают.
— Ты бы помолчал, кусок альва, — фыркнул гном, витязь решил на него не обижаться. — Думаешь, не видал я кто ты? Да и кто мог меня еще углядеть в темноте? Эта бы в жизнь не рассмотрела, — он тыкнул ложкой в Белаву, — а туда же, давай на почтенного гнома веревки свои колдовские накидывать. Никакого уважения.
— Ты-то больно уважительный, — подбоченилась чародейка. — Тебя пригласили, к огню усадили, кормят, а ты еще и обзываешь всех.
— Тебя-то не обозвал, да вон того бородатого, который зыркает, да молчит. — гном повернулся к Дариславу. — А за жирдяем и правда приглядывайте, не доверяю я ему.
— Я его сейчас прихлопну, — не выдержал Гарко. — Мелочь босоногая!
— Сапоги потерял, вот и босоногий. А коль будешь ручищами махать, я тебя киркой промеж глаз отоварю, — и, показывая серьезность своих намерений, гном вскочил и схватился за кирку.
— Допрыгни сначала, — загоготал Гарко и наклонился к человечку, протягивая руку.
Гном подпрыгнул, и Гарко еле успел отшатнуться от просвистевшей рядом кирки.
— Допрыгну, — пообещал Быстроног и снова взял ложку.
Дарислав поглядел на опешившего брата, потом на гнома, вернувшегося к котелку, и решил, что пора бы уже всем рот едой занять.
— Давайте и мы поедим, — сказал он, берясь за ложку. — А как ты один здесь оказался? — спросил он гнома, когда все занялись едой.
— Дай пожрать, имей совесть, бородатый. — возмутился Быстроног.
— Твоя правда, — согласился Дарислав.
И вскоре тишину тоннеля нарушал только мерный стук ложек и громкое чавканье их нового знакомца.
Глава 20
Ждать насыщения гнома пришлось долго. После похлебки он потребовал еще еды. Гарко уперся, не желая отдавать человечку хоть что-то из оставшихся припасов. Они снова чуть не подрались, но гном опять нашел поддержку в лице чародейки, которая щелкнула пальцами, и седельная сума оказалась у нее в руках. Девушка отрезала кусок вяленого мяса и вручила Быстроногу. Тот издевательски помахал отвоеванным куском перед взбешенным Гарко. Белава миролюбиво улыбнулась, но богатырь не поддался, демонстративно отвернувшись от нее.
— Еще бы большую кружку пива, — помечтал гном, но пива у путников не нашлось. — И трубочку доброго табачку, — этого тоже у людей не водилось.
Гном вздохнул, запил водой и сонно моргнул. Похоже, он собирался вздремнуть. Перед путниками встал вопрос, что с ним делать. Одного бросить нельзя, неизвестно, кто на него набредет. С собой взять? Лишний вес для лошадей, а они уже сильно устали от этого подземного путешествия, даже морок их уже сильно не брал. Решили все-таки взять, хоть Гарко и был за то, чтобы наглого гнома оставить безглазым на съедение.
— Себя оставь, — буркнул гном. — С тебя навара больше, пузан.
— Я его точно пришибу, — проворчал мужчина.
— По очереди повезем, — решил Радмир и посадил человечка на своего коня.
— Кирку не забудь, — буркнул гном и громогласно захрапел.
— Ну, это уже совсем никуда, — возмущенно всплеснул руками Гарко.
— Кто эти гномы? Никогда не слышал о подобном народе, — тихо спросил Катай.
— Я слышал, но немного, — ответил Радмир, и все посмотрели на него с любопытством, ожидая рассказа.-.Альвы посмеиваются над ними, называют их маленькими жадинами. Гномы за золотую крупинку удавятся. Только живут они далеко от нас. Как этот в Великих горах оказался, никак не пойму. Гномы вроде далеко от своих мест не уходят.