Семя Хаоса. Убийца Богов
Шрифт:
Тремор взял меч и взмахнул им, для пробы баланса. Едва он завершил движение, Амер понял, что тот не умеет сражаться. Это было совершенно очевидно. К тому же Владыка Небес был, похоже, изрядно пьян. Да он едва не потерял равновесие от своего же движения! Губы Амера сами собой разошлись в волчьей усмешке. Он тут же вскинул свое оружие и пошел в рискованную атаку.
Три удара, нанесенных на разной высоте, позволили вывести Тремора из равновесия. Но Амер не хотел заканчивать так быстро. Что-то в нем рычало и ярилось, прося убить как можно быстрее. Но другая часть его
За следующую минуту он нанес Тремору четыре пореза. Обе щеки, левое запястье, правое бедро. Потом подгадал момент, впустил Тремора и, разминувшись с мечом бога на считаные миллиметры, развернулся вокруг своей оси, держа меч на уровне пояса. Точнее, чуть пониже. И плашмя. Удар вышел оглушительно звонким, как пощечина. Вышло именно то, чего добивался Амер. Оскорбление чести.
Тремор не выдержал и озверел. Стало холодно. Бог подлетел над полом на полметра, волосы его встали дыбом, одежда развевалась, как от невидимого ветра, по пальцам плясали молнии, как и по лезвию меча. Глаза его были наполнены синими отблесками, будто бы горя невиданным ярко-голубым и ослепительным пламенем. А в самой их глубине горели алые угли Семени Хаоса.
Все видели, как Владыка Небес применил магию, не способный одолеть смертного. И тогда Амер бросил один из метательных ножей, которые ему вернули вместе с мечом перед поединком. Амер видел, как Тремор вскинул руку, думая, что остановит клинок. Как расширились его глаза, когда ничего не произошло. Как открылся в крике его рот, когда нож вошел точно в правую глазницу.
Прежде чем кто-то успел вмешаться, Амер подошел и, прорычав какие-то слова, которых не запомнил сам, прямо в ухо Тремору, погрузил нож еще глубже. Владыка Небес дернулся и застыл. А Амер почувствовал что-то донельзя странное. Что-то глубоко проникающее в него. Тогда он решил, что это удовлетворение от свершившейся мести.
Так впервые погиб на глазах у смертных один из богов. Погиб окончательно и безвозвратно. Все в шоке смотрели на это. И никто не заступил Амеру дорогу, когда он уходил. А может быть, причиной этого был его странный взгляд. На черном метались далекие отсветы чего-то алого.
И когда спустя час снарядили погоню, Амера было уже не найти. Не зря ведь он был одним из лучших разведчиков легиона «Север».
Глава 7. Асциена. Сложности
Войска легиона «Запад» неспешно шли по тракту к Элампиону. Асциена сперва думала, что Амер будет настаивать на преследовании Высших и Низших. Но нет, тот лишь отмахнулся, когда легат Борел высказал аналогичное предположение.
– Без своей Матери они не очень опасны. Кальтеру они оставили, в Эльпинге окопаются так, что нужны будут маги, чтобы их победить, – сказал тогда Убийца Богов. – Меня куда больше заботят Повелители Плоти и то, что происходит в столице. Никак не могу понять, почему Аль… император отозвал всех магов.
Именно поэтому Амер решил двинуться на Элампион, город ордена Повелителей Плоти, откуда потом маршировать на Майн. По новому тракту от Трансформы
Асциена, как и прежде, немало времени проводила с Амером, с удивлением видя, что он сторонится других людей. Нет, Убийца Богов много времени посвящал совещаниям в штабном шатре по вечерам, обсуждал с трибунами и даже некоторыми кунгентами отдельную диспозицию в случае нового возможного столкновения с противником, натаскивал Жучка в относительно простых видах магии, которые не требовали большого числа математических выкладок при обучении. В общем, редко когда день Амера проходил в одиночестве.
Но вот вечером… Он всегда разводил небольшой костер неподалеку от своей палатки и ужинал отдельно от остальных солдат, не возражая, правда, против присутствия Асциены и Жучка. Но говорил нечасто. Настроение Амера менялось быстрее, чем погода весной. Он мог рассказывать веселые байки о своей былой центурии, вспоминать жену или обучение в Академии Одина с Магном, а потом неожиданно застыть, погрузившись в мрачное молчание, и остаток вечера просто смотреть невидящими глазами в пламя костра.
В такие моменты он очень пугал Асциену. И именно после такой тишины ему чаще всего снились кошмары. Он метался во сне, что-то шептал. Приказы, имена, названия городов. Реже просто рычал или сдавленно выл. Так как его палатка и костер всегда были вдалеке от остальных, в легионе о его проблемах не знали. А то, что Асциена всегда ночует рядом с Амером… Ну ее не очень заботило, что о них думают, честно говоря.
Приснился кошмар Амеру и в эту ночь.
– Вальд! Хр-р-рах… Лета была права. Огонь… Бастра… Не стоит убивать… – Его шепот сбился на нервный плач. Асциена положила свою прохладную ладонь ему на лоб. Жара не было, но ее прикосновение всегда немного успокаивало его. Но не сейчас.
– Холодно… Огонь не горит! Нет, Фарн! Не смей! Не в этот раз!
Он проснулся, оттолкнув руку Асциены. Вскочил и вышел в ночь. Она всхлипнула. Не столько от боли или обиды, сколько от… несправедливости. Она так хотела помочь Амеру, но не могла. Спустя несколько минут она успокоилась и вышла следом за ним из палатки.
Он стоял у почти прогоревшего костра, подняв глаза к звездам. По его лицу плясали легкие блики от тлеющих углей. Она тихо подошла, не решаясь дотронуться до Амера.
– Ты помнишь свое детство, Асциена? – неожиданно спросил Убийца Богов.
– Я… Немного. До Академии Праведности смутно, если честно.
– А я даже не знаю, что я забыл. Все как в тумане. Когда я рассказываю что-то тебе, то кажется, что ко мне вернулись все мои воспоминания. Но потом на ум приходят кровь, огонь, грязь, и… И все пропадает, укрываясь туманом. Лишь призраки из него кричат мне о своей смерти…
Асциена положила руку Амеру на плечо, привстав на цыпочки. Он не отстранился, но и выражение лица не сменилось. Оно казалось застывшим, вырезанным из камня. Лишь звезды и отсветы костра мерцали в глазах.