Семья
Шрифт:
Им принесли заказанные блюда, и Меган икнула, чувствуя приближение рвоты. Она оттолкнула Джессику и, как птичка, вылетела из-за стола. По возвращении из туалета она увидела, что Кэт преспокойно ест свой сэндвич с колбасой, а Джессика к заказанным оладьям даже не притронулась.
— Что с тобой происходит, Меган? — спросила она.
— Ничего. — Меган посмотрела на свою овсяную кашу и почувствовала новый рвотный позыв.
— Меган, — вмешалась в разговор Кэт. — На правах старшей сестры я требую, чтобы ты сказала
Меган обвела взглядом своих сестер и удостоверилась в том, что все равно не сможет ничего от них скрыть. Они были ее ближайшими подругами. Они должны понять.
— Я беременна, — сказала она.
Кэт бросила на стол вилку.
— Сколько?
— Восемь недель.
— А что думает по этому поводу Уилл?
— Это не Уилл.
— Так, — спокойно сказала Кэт. — Так.
Джессика сперва потеряла дар речи, а потом выдавила из себя:
— Мои поздравления. — На глаза у нее навернулись слезы. Она хлопнула Меган по плечу и снова повторила более твердым голосом: — Я действительно тебя поздравляю, Меган.
Меган покачала головой:
— Нет.
— Ты будешь ужасной матерью, — вздохнула Джессика.
— Неужели ты?.. — начала Кэт дрожащим голосом.
— Нет, — повторила Меган, — я не собираюсь его сохранять.
Джессика снова потеряла дар речи.
— Да, я не собираюсь его сохранять, Джесс. Это просто невозможно. Отца я едва знаю. Я его совсем не люблю. Но даже если бы и любила, все равно не стала бы сейчас рожать. Время для этого самое неподходящее. Я не могу сейчас позволить себе иметь ребенка.
— Время неподходящее? — переспросила Джессика.
— Я только начала работать. И это после шести лет учебы в медицинском колледже. Шести лет! И еще целого года стажерской практики по разным больницам. До следующего года я даже не смогу получить лицензию.
— Ты только начала работать? — снова переспросила Джессика. — Подожди минутку, повтори: ты собираешься сделать аборт, потому что только что начала работать?
— Именно так, — ответила Меган и сама разозлилась на себя за то, что ей приходится оправдываться.
— А ты знаешь, что такое аборт? — не отступала Джессика.
— Джесс! — вмешалась Кэт, стараясь ее успокоить. — Прошу тебя, перестань.
— Саму процедуру я понимаю гораздо лучше, чем ты, — сказала Меган.
— Не уверена, — процедила Джессика сквозь зубы. — Некоторые вещи не вычитаешь из книг. Знай, что ребенка из тебя высосут, словно пылесосом! Сейчас имеются специальные пылесосы, с помощью которых ребенка из матки высасывают! А после этого его выбрасывают в мусорное ведро, как любой другой мусор. И все ради того, чтобы ты могла продолжать свою драгоценную карьеру!
— А знаешь ли ты, — в свою очередь спросила Меган, — что значит быть беременной без мужа? А потом стать матерью-одиночкой? Я вижу таких матерей каждый день: у них нет жизни, они высосаны без всякого пылесоса! Ты сидишь в своем Хайгейте и целыми днями только тем и занимаешься, что ждешь с работы своего Паоло. Ты и понятия не имеешь о том, как живут люди в реальном мире! Извини, Джессика, я не хочу, чтобы такая участь постигла меня.
— До чего эгоистично! До чего же эгоистично ты рассуждаешь! Ты считаешь, что я не живу в реальном мире? А на каком основании ты считаешь Хэкни более реальным местом, чем Хайгейт?
— Дело не в тебе, — примирительно встряла в разговор Кэт. — Джесс, дело не в вас с Паоло и не в вашем ребенке. Меган сама имеет право принимать решения.
— От ваших разговоров мне стало нехорошо, — сказала Джессика. — Эти женщины считают аборт еще одним способом контрацепции.
— Эти женщины? — переспросила Меган.
— Как будто нет никакой разницы между презервативом, таблетками и абортом. Почему ты позволила себе зайти так далеко? С чего тебе вдруг приспичило делать детей? Кто тебя к этому принуждал?
— Это пока еще не ребенок, — постаралась объяснить Меган. — И если я его рожу, то не буду справляться ни с ним, ни со своей работой. По отношению к ребенку это будет несправедливо.
— А убийство — это справедливо по отношению к ребенку? Ты совершенно не думаешь о ребенке, Меган. Ты думаешь только о собственной карьере.
Джессика встала. Кэт попробовала ее остановить, но Джессика оттолкнула сестру.
— Бедное маленькое существо, Меган! Бедный маленький ребеночек!
Джессика бросила на стол деньги и быстрым шагом вышла из ресторана. Меган и Кэт сидели молча. Когда Джессика проходила мимо рыночных носильщиков, те даже присвистнули.
— По-моему, это вполне естественно, — сказала Меган, когда они с Кэт остались вдвоем. — Как ты думаешь, разве не естественно — не хотеть этого ребенка?
Кэт смотрела в окно на мясной рынок. «Скоро все это исчезнет», — думала она. И внезапно почувствовала себя очень усталой.
— Это самая естественная вещь в мире, — сказала она.
5
Где-то над Южно-Китайским морем Кирк вдруг почувствовал, как самолет запнулся в воздухе и начал терять высоту. У него свело внутренности.
На табло зажглась надпись «Пристегните ремни». Между рядами забегали стюарды, которые начали срочно будить спящих пассажиров и заставляли их пристегиваться. По радио раздался спокойный, уверенный голос пилота, который произносил какие-то малозначащие ободряющие слова.
Кирк закрыл глаза и пощупал пряжку на ремне безопасности. Самолет снова запнулся, на этот раз сильнее, и снова как будто провалился в воздушную яму. Пассажиры начали кричать. Эта вечная, невысказанная паранойя всех современных путешественников: «А что, если?..» Кирк глубоко вздохнул и зажмурился.