Сенсеры. В забвении
Шрифт:
– Как ты? – мягче спросил он.
– Все хорошо.
И это было правдой. После таблеток Эллен чувствовала себя обновленной.
– Я же просил тебя держать по флакончику и дома, и в машине.
– Ну, сумка же всегда со мной, я не думала…
– А надо думать, – перебил Виктор. – У тебя впервые два приступа за день?
– Угу. – Эллен прикусила губу.
«Ну все! Теперь он разволнуется еще больше».
– Я пришлю машину, за руль не садись. Надо будет провести обследование. Тебе должно становиться
– Нет. Все было хорошо. Я, наверное, просто устала.
– Спать надо больше, а не шататься по клубам, – недовольно сказал Виктор. – Но об этом мы еще поговорим. Машина скоро будет, собирайся.
Эллен ударила себя по лбу. Вот так встряла!
***
Через час она крутилась в кожаном кресле у дяди в кабинете. Виктор сидел за массивным дубовым столом напротив нее. Как всегда, безупречно элегантен, но непременно суров.
– Только не охрану, пожалуйста, – защищалась Эллен.
– Ты не осознаешь всю серьезность ситуации? Ты – наследница, претендент. Знаешь, сколько «доброжелателей» захотят спутать мне карты перед Балом?
– Да они не отходили от меня, даже когда я прокладки выбирала!
– И правильно! Только за последний месяц было с десяток нападений на моих людей!
– Кто-то просто тырит их блоки, – засмеялась Эллен, – это даже не нападение. Обычное воровство. Мой блок внутри, – она постучала по груди, – они не смогут его взять. Пожалуйста, дядь Вить, я могу за себя постоять.
– Если тебя не заблокировать, – напомнил он.
Эллен отвела взгляд, вспомнив случай с кражей сумочки. Он прав, под блокировкой не такая уж она и всесильная.
– Что скрываем? – Виктор прищурился.
Он облокотился на стол, уперся подбородком в сплетенные пальцы.
– Ничего! – искусно возмутилась Эллен и поторопилась заговорить дяде зубы: – И мне казалось, что этот факт не афишируется на весь мир. Кроме твоего личного состава никто об этом не знает, а им же ты доверяешь. Ведь так?
– Эллен, на предательство способны даже самые близкие, – с горечью сказал Виктор. – Доверять можно только себе. К тому же ты знаешь, что практически весь состав обновлен. Кто знает, вдруг среди овец притаился волк.
Артур рассказывал о летней трагедии, после которой пришлось сменить персонал. Около сотни человек сгорело заживо в ресторане, где был устроен банкет по случаю какого-то успешного дела. Взрыв газа. К счастью, дядя и его самые близкие подчиненные к тому времени уже покинули празднество.
«Но почему из-за того, что дядя не доверяет кому-то, я должна везде ходить с няньками?!»
– Ты хочешь перекрыть мне кислород, – фыркнула Эллен.
– Дорогая, ты не хотела жить здесь – я купил тебе квартиру. Не хотела иметь водителя – я купил тебе машину. Даже Лесю освободил от рабочих дел, чтобы вы везде болтались вместе. Это ты называешь «перекрыть кислород»? Неужели так сложно потерпеть несколько человек за спиной, чтобы мне было спокойней?
– Я не хочу охрану, – твердо возразила Эллен. – Они бесят меня, я начинаю злиться. Когда ты освободил меня от их опеки, у меня приступов стало меньше!
Виктор еле заметно усмехнулся.
– Хорошо, дорогая, не хочешь охрану – не будет. Значит, никаких больше клубов.
– Что? Нет!
– Опять нет? Да что ты за ребенок?! – Виктор стукнул кулаком по столу, и Эллен вздрогнула. – Это тебе не так, то тебе не так.
– Я и так целыми днями занимаюсь и тренируюсь! Мне шестнадцать! Можно хотя бы вечером развлекаться? А в клубе я, между прочим, энергии набираюсь.
Виктор протяжно выдохнул и завертел головой.
– Ты вьешь из меня веревки так же, как это делала твоя мать с нашим отцом.
Эллен поняла, что дядя почти сдался, поэтому решила не упустить момент. Она встала с кресла и привалилась на стол.
– Пожалуйста, дядечка, пожалуйста, – залепетала она, как ребенок, – не оставляй меня без энергии, прошу. Там она такая вкусная, расслабленная. Здесь все вечно в напряжении, я не люблю подпитываться в Институте.
Виктор смотрел на нее хмурым взглядом, но постепенно его броня-серьезность рушилась, а уголки губ расплывались в улыбке.
– Хорошо! – На его щеках появились глубокие ямочки. – Только при условии, что днем с тобой всегда будет Леся. У нее отличная физическая подготовка и очень сильный дар, я буду более-менее спокоен. В клуб ты будешь ходить только с Артуром, я поговорю с ним.
Эллен согласилась на такие шикарные условия. Одиночества ей хватало и ночью.
***
После разговора она отправилась в лабораторию. Виктор настоял на обследовании.
– Как самочувствие? – спросил Валерий Константинович.
– Отлично, но меня это пугает. Я не стану зависимой от таблеток?
– Надеюсь, нет, – серьезно ответил доктор. С юмором у него было плохо.
Они с Эллен присели напротив друг друга в мягкие кресла у стены. Между ними стоял стеклянный журнальный столик.
– Цикличность галлюцинаций по-прежнему не прослеживается? – спросил Валерий Константинович, глядя в блокнот для записей.
– Э-э, да.
– Продолжительность без изменений? Не сокращается?
– Я не засекаю, – усмехнулась Эллен, – а сразу пью таблетку.
– Мы же договорились, что ты попробуешь справляться сама, а таблетки будешь принимать, когда уже совсем станет больно.
– Это сразу больно! Галлюцинации все равно не проходят сами, зачем мне ими любоваться? Дядя сказал не ждать, а сразу пить.