Сентиментальная история
Шрифт:
– Но у тебя же никаких неприятностей не было! И не могло быть. Ты ведь не капитан. И я была абсолютно уверена, что из газеты тебя не выгонят. Конечно, кое-кто болтал о тебе всякие глупости, ну и что из того? Всегда кто-нибудь о ком-нибудь сплетничает. Поговорят и забудут, тебе это ничем особенным не грозит, а для меня это было бы катастрофой. Я бы этого не пережила. И потом, Лиз, я была уверена, что ты бы и сама помогла мне, если бы я тебя попросила. Ведь правда?
– Не знаю, не знаю.
–
– Может, и помогла бы.
– Помогла! Конечно бы, помогла! Но я не успела попросить тебя. Все произошло так быстро.
Джессика снова заплакала:
– Ты же знаешь, ты мне дороже всего на свете. Если ты не простишь меня, я просто умру. Ну пожалуйста, Лиззи.
На этот раз она говорила искренне, и Элизабет сдалась.
– Не могу я долго на тебя сердиться, - сказала она. И не успела добавить еще какие-то слова, как Джессика обняла ее с такой силой, что бедняжка Элизабет вскрикнула.
Она тоже обняла сестру. Как бы они ни ссорились, между ней и этой ее половинкой, этой точной ее копией всегда будет существовать некая необъяснимая и очень крепкая связь. Связь совершенно особая, никогда ни с кем такой связи у нее не будет. Изменить это не может никто. И это понимает не только она, но и Джессика.
Джессика вся светилась от счастья. У нее такая тяжесть спала с души. Она не могла жить спокойно, когда сестра сердится на нее. Элизабет это знала, и ей самой доставляло радость сделать Джессике приятное.
И все-таки в этот раз надо было как-то наказать Джессику. У нее уже мелькнул в голове один план, она его никому не расскажет - только Тодду, поскольку без него он не осуществим.
19
Элизабет последний раз взглянула в зеркало. "Хорошо выглядишь, Лиз", сказала она себе и повернулась, чтобы проверить, аккуратно ли заправлена сзади в юбку ее блузка со стоячим воротничком.
Наконец-то она наденет свой новый наряд - более подходящего случая не выберешь.
Теперь следующий этап ее плана.
– Джес, ты готова?
– крикнула она.
– Тодд заедет за нами через пару минут.
– Не понимаю, почему я должна ехать на вечер с тобой и Тоддом, - входя в комнату, ворчала Джессика.
– Я могла бы доехать и на "фиате".
– Как ты поедешь без ключей? Мама наверняка забыла их оставить.
– Элизабет скрестила за спиной пальцы.
– Вы с Тоддом будете лизаться прямо у меня на глазах!
– Обещаю, смущать мы тебя не станем. Ну, может, только за руки подержимся. Будем держаться за руки всю дорогу!
Теперь начинается третий этап.
Элизабет взяла с зеркала стакан с водой и совершенно нечаянно опрокинула его на Джессику, облив белую блузку и синюю мини-юбку, в которые нарядилась Джессика.
– Вот растяпа! Посмотри, что ты наделала!
– Ой, Джес, извини, пожалуйста. Сама понять не могу, как так получилось. Сейчас высушим - я тебе помогу.
– Не успеем - времени совсем нет. В чем же я теперь пойду? У меня больше ничего нет!
– запричитала Джессика.
– Раз это я виновата, - сказала Элизабет, - значит, я и должна что-то придумать.
– Глаза ее смотрели виновато. Но все-таки в них были заметны озорные искорки.
– Что тут можно придумать!
– Я только сегодня отгладила свои лучшие джинсы и синюю блузку с пуговками. Помнишь, ты как-то просила ее у меня, а я не дала.
Джессика была поражена до глубины души.
– Нет, ты серьезно? Ты дашь мне ее надеть?
– несказанно удивилась она.
– Только на сегодняшний вечер.
Джессика быстро переоделась и подошла к зеркалу, любуясь собой.
– Глянь, Лиз. Ты только глянь на нас. Смешно, правда?
– Ничего смешного. Тебе очень идет.
– Я не о том, дурочка. Ты посмотри как следует. Если бы я не знала, какая тут я, я бы решила, что ты - это я, а я - это ты.
Элизабет еле сдерживала смех. Господи, ведь этот ее план белыми нитками шит.
– И правда, Джес. Я бы тоже не различила.
– Что это еще за грохот?
– Это Тодд подъехал. У него что-то с глушителем. Пошли скорее. Не надо заставлять его ждать.
И сестры побежали вниз. Джессика по дороге хныкала, что придется ехать в такой развалине, и не заметила, как Элизабет заговорщицки подмигнула Тодду.
Когда подъехали к школе и поставили машину на стоянку, Элизабет приступила к осуществлению четвертого этапа.
До начала вечера на помосте у школы выступали "Друиды". Популярную песенку в свойственной ей манере пела Дана Ларсон.
– Ой, простите меня, Тодд и Джесс. Мне надо повидать Дану - я пишу статью о "Друидах". Постараюсь поймать ее после этого номера. Я недолго.
– И с этими словами она затерялась в толпе.
– Я тоже пойду, Тодд. Хочу поговорить с Лилой и Карой.
– Джессика повернулась было, но Тодд взял ее за руку.
– Хоть ты не покидай меня, Джес. Не можешь же ты оставить меня здесь в печальном одиночестве, - сказал Тодд, притворяясь расстроенным. И улыбнулся Джессике своей самой обворожительной улыбкой.
– Не глупи, Тодд. Ты же всех здесь знаешь.
– Она улыбнулась ему в ответ, не в силах противиться обаянию красивого парня.
– Ты прикидываешься, Тодд, но так уж и быть, постою с тобой, пока Лиз не вернется.
– Вот спасибо, Джес. Лиз очень обрадуется. "Еще как обрадуется", - подумал он, расплываясь в улыбке.