Сердца пламень жгучий
Шрифт:
— Ты оделась, — разочарованно протянул Шанс.
Она одним движением откинула волосы назад.
— Ты уже проснулся.
Щеки у нее горели румянцем, словно она была… смущена.
Шанс нахмурился. После всего, что они проделали в постели, все это казалось по меньшей мере странным. И почему Тиффани оделась в ванной, а не в спальне? Что-то здесь было не то.
— Я не выспался прошлой ночью, — сказал он и еще больше удивился, заметив, что ее румянец стал гуще.
— Я тоже, —
Он поднял брови и произнес:
— Поэтому я и предлагаю тебе вернуться в постель.
Повисла тяжелая тишина. Тиффани скользнула по нему взглядом, и он почувствовал вспыхнувшее в ней желание. Но она тут же отвела глаза.
— Я подумала, может, мы примем участие в праздновании Дня святого Патрика. — Она подошла к туалетному столику и начала надевать серьги в виде больших колец. — Он начинается как раз сегодня утром.
А я рассчитывал, что все утро мы снова проведем в объятиях друг друга, чуть не высказался Шанс, но прикусил язык — Тиффани напоминала пугливую кошку, которая может сбежать в любой момент. После минувшей ночи такой вариант его не устраивал.
— Обожаю праздники! — громко произнес он, хотя, по правде, не посещал их с незапамятных времен. На память приходили лишь телевизионные репортажи с Дня Благодарения.
Старательно скрывая разочарование, Шанс резко встал с постели. Праздник так праздник.
— Я буду готов через пару минут.
Тиффани отвернулась, когда он натягивал шорты.
— Я спущусь вниз за вещами, — сказал он, ожидая, что она взглянет на него. Но она лишь неопределенно хмыкнула и не повернулась, продолжая возиться с сережками.
— К черту, — пробормотал Шанс и в три шага пересек комнату.
Тиффани испуганно взглянула на него, губы слегка раскрылись, дыхание участилось, а на шее испуганно забилась голубоватая жилка.
— Тебе что-нибудь нужно? — спросила она напряженно.
Еще бы! Ему многое нужно, и для начала — чтобы на него не смотрели как на постороннего после всего, что между ними было.
Он даже не знал, чем она зарабатывает на жизнь.
— Что ты имела в виду, когда сказала прошлой ночью, что поддерживаешь производителей молока?
Она вздрогнула, и он увидел, как снова затрепетала на шее голубая жилка.
— Я работаю в Лиге молочного животноводства штата Айова.
— Айова, — повторил он. Что ж, очень похоже на правду. У нее такой вид, словно она сама является символом штата Айова. — А где конкретно в Айове?
— Я родилась на северо-западе штата в окрестностях Ватерлоо, — ответила она. — А ты?
— Я родился в Атланте, — коротко доложил Шанс, желая лишь одного: чтобы она не задавала больше никаких вопросов.
— Почему же у тебя нет южного акцента? —
— Я держу его в банке рядом с кроватью, — серьезно проговорил он, — и достаю, только если хочу, чтобы красивая женщина поцеловала меня и сказала: «С добрым утром».
Он провел пальцами по ее щеке.
— Это правда? — Голос у нее дрожал от волнения.
— Чистая правда, — ответил Шанс с озорной улыбкой.
Она рассмеялась, и ее смех отозвался радостным звоном в его сердце. Отчужденность исчезла, Тиффани порывисто обняла его и прильнула к губам с уже знакомой страстью.
Его тело привычно отозвалось на прикосновение. Шанс запустил пальцы в мокрые волосы и, вдыхая запах земляничного шампуня, впился ей в губы. Что же это с ним такое? Почему он никак не может ею насытиться?
Она откинула голову и с улыбкой посмотрела ему в глаза.
— У тебя в спальне голый мужчина, а ты предлагаешь пойти на праздник? — спросил он, делая страшные глаза и многозначительно играя бровями.
Она смущенно провела ладонью по его груди, по животу, но ниже не спустилась.
— Такой праздник бывает только раз в году, — сказала Тиффани слегка охрипшим голосом. — Кроме того, я почему-то уверена, что смогу убедить этого мужчину раздеться в любое другое время.
Он засмеялся и отступил:
— Ловлю тебя на слове. — И, насвистывая, пошел вниз.
Тиффани выключила фен, взглянула на себя в зеркало и закатила глаза: после продолжительного секса с горячим парнем она выглядела, как свежая утренняя роза. И почему она не может просто наслаждаться жизнью, почему должна постоянно анализировать свои поступки?
Например, зачем он спросил, чем она занимается, если ничего не хочет знать о ней? Может, решил снять покров тайны с их отношений, чтобы сблизиться, и тогда она упустила счастливую возможность узнать побольше о человеке, с которым провела ночь. Наверняка, Шанс ответил бы на все ее вопросы, даже самые глупые. Тиффани подбоченилась и вновь посмотрелась в зеркало. Пожалуй, надо начать издалека, например, поинтересоваться, где он жил и где в последний раз работал.
Чтобы не утратить решимости, она направилась к лестнице…
— Разумеется, я могу с тобой сегодня встретиться, — долетел до нее голос Шанса, разговор явно велся по телефону. Тиффани остановилась как вкопанная. — Назови время, и я подойду.
Ее охватило разочарование. С кем он говорит? И почему назначает встречу, если они собирались пойти на праздник?
— Прекрасно, — ответил Шанс невидимому собеседнику. — Да, я знаю, где это, увидимся там.
Тиффани едва сдержалась, чтобы не сбежать вниз и не потребовать объяснений.