Сердца требуют

Медведева Анастасия

– Ты уезжаешь, - говорю очевидное.

– Если ты меня любишь, разве ты не должна радоваться за меня и поддерживать переезд от родителей?
– спрашивает парень, внимательно глядя на моё лицо.

Забавно, но, кажется, ему действительно интересно.

Что ж, не буду его разочаровывать:

– Конечно я поддержу тебя. А ты поддержи меня в моём начинании - отношения с Мирославом утешат меня после твоего отъезда. Надеюсь, у нас всё получится, как и у тебя на новом месте.

Тимур несколько секунд смотрит на

меня, а затем отворачивается и вызывает лифт.

– Благословляю, - только и произносит он.

Хочу его пнуть.

Вместо этого сжимаю кулаки и решаю быть сильной. Хочет такой концовки? Да, пожалуйста. Я и не рассчитывала, что у нас что-то получится.

Что-то серьёзное? Только не с Тимуром.

Концентрируюсь на этой мысли и вхожу в лифт. Встаю к противоположной стене кабины, достаю телефон, проматываю ленту новостей, бездумно глядя на экран.

– Не думал, что ты такая эгоистка, - протягивает брюнет, пока мы поднимаемся наверх.

– Какая есть, - отзываюсь, не поднимая на него глаз.

– А строишь из себя Мисс Добродетель.

– Одно другому не мешает, - отбиваю сухо.

– Только попробуй начать с ним встречаться: я приеду и сломаю ему руки.

– Пф! У тебя денег на билет не будет, - фыркаю, не отрываясь от телефона, - студенты, знаешь ли, первые несколько месяцев стипендию не получают. А к середине года ты обо мне уже забудешь, - наконец, поднимаю на него глаза и произношу спокойно, - так что незачем разбрасываться угрозами.

Лифт останавливается, и я выхожу на этаже, делая несколько уверенных шагов вперёд, как меня резко утягивает назад - прямо в руки брюнету.

– Ты зачем меня дразнишь?
– напряженно произносит он.

– Ты, кажется, благословил нас с Мирославом. Так чего заводишься?
– произношу в ответ.

– Я вообще-то для тебя стараюсь, а ты ничего не замечаешь.

– Что я должна была заметить? То, что ты собираешься уехать в конце года?
– бросаю ему, тоже начиная заводиться.

– Я хочу уехать, чтобы стать самостоятельным.

– Так это ты для себя стараешься, а не для меня, - замечаю.

– Я хочу рассчитывать только на себя, чтобы понять, стою ли я твоего внимания! Замолкаю, глядя на него во все глаза.

– Почему ты решил, что ты не стоишь моего внимания?
– изумленно спрашиваю у него.

– Всё, чего ты добилась за пару недель в агентстве, это только твоя заслуга - и ничья больше. Я только закинул тебя сюда, полагая, что тебя сожрут в первые пару дней. А ты не сломалась. И не потеряла себя. Напротив, расположила к себе большинство моих друзей... и всех в агентстве... даже моя собственная мать заинтересована в тебе больше, чем во мне.

– Ты что, ревнуешь её ко мне?
– сведя брови, спрашиваю едва слышно.

– Я не знаю, что я испытываю по этому поводу. Но, что бы это ни было, я не собираюсь отказываться от тебя, - уверенно

произносит брюнет.

– Тимур, в твоей голове бардак, - качаю головой, испытывая странную боль в сердце, - я не хочу, чтобы ты меня любил и ненавидел. Не хочу, чтобы ты был рядом только потому, что решил, будто я какая-то self-made woman, на которую надо равняться. Ты дал мне шанс идти этой дорогой. И мне страшно думать о том, что ты можешь потерять веру в себя. А ещё страшнее от мысли, что это может случиться из-за меня!

– У меня нет к тебе ненависти, - заправляя мне локон за ухо, негромко произносит Тимур.

– Я не уверена в том, что это сейчас меня убедило, - качаю головой, затем отступаю от него, - может, ты и прав. И тебе стоит уехать, чтобы разобраться в себе.

– Надя.

– Мне сложно, Тимур. Кажется, я тебя люблю. И мне плохо от осознания, что ты можешь раздражаться при виде меня.

– Сколько повторять: ты меня не раздражаешь!
– вновь заводится брюнет.

– Пусть так, - отзываюсь, - но каждый раз, когда я буду получать похвалу от твоей мамы, я буду думать о том, что это причиняет тебе боль.

– Всё не так, - он запускает руку в волосы, опуская взгляд.

– Пожалуйста, найди силы понять себя. Иначе ты нас обоих запутаешь.

Отворачиваюсь от него и первой вхожу в комнату отдыха.

Хочу плакать.

Но понимаю, что этим сделаю только хуже: все начнут расспрашивать, что произошло, а ответить мне нечего.

Нет, конечно, я могу сказать, что мой парень, который только этим утром вроде как стал «настоящим» парнем, решил уехать в другой город и бросить всё; при этом он не может точно сказать, кого именно он хочет бросить больше - меня, забирающую у него внимание матери, или обоих своих родителей, жестко надругавшихся над понятием «воспитание сына».

Зато есть и плюс - кажется, он хочет стать самостоятельным.

И при этом он ожидает, что я его поддержу.

Думаю, стоит хоть кому-нибудь рассказать, чтобы понять: это я такая бестолочь, что не могу разобраться в его голове, или это у Тимура такие тараканы, что всем классикам в пору достать по сигаретке в своих гробах и нервно закурить, признавшись самим себе, что их герои - простые мальчишки с всем понятными проблемами?

Я не в силах ему помочь.

Но я призналась ему в любви.

Он и до этого знал о моих чувствах, но я впервые произнесла вслух эти слова.

Жалела ли я? Нет. Я испытывала лишь облегчение. И маленькую надежду, что моё признание хоть ненадолго облегчит ему жизнь. Немножко согреет его. Поможет понять, что он здесь не один.

И теперь он должен сделать свой выбор. Либо он остаётся ребёнком, полным ревности и злости; недолюбленным сыном, мстящим за любую оплошность и лелеющим свои обиды... либо он становится мужчиной и выясняет все отношения, не оставляя недомолвок.