Сердце Альтиндора
Шрифт:
Мой недавний собеседник недовольно поцокал языком и... стал бить кулаком по моим пальцам, сжимавшим борт. Было больно, но я терпел и материл его на чем свет стоит. Тогда он выхватил саблю, настоящую такую абордажную саблю, и замахнулся.
И в этот момент с берега в лодку ударило что-то стремительное и тяжелое. Даже не знаю, что это было и что запустило этот снаряд. Не пушка - это точно. Огнестрельного оружия в Альтиндоре не было. Катапульта? Может быть, если она стояла где-то вне пределов видимости. И все же маловероятно. Как бы стражникам удалось дотащить ее по камням Голодного мыса? Не
Взрывной волной моего обидчика выбросило из лодки. Не его самого, а лишь обгорелый и изуродованный труп, который, погрузившись в воду, всплыл через несколько секунд в десятке метров от меня. Всплыл развороченной спиной кверху, окрасив кровью покачивавшие его волны. Та же участь постигла и одного из гребцов. Последнего тяжело ранило, и он лежал на дне покореженной, медленно уходившей ко дну лодки, тихо постанывая и пуская кровавые слюни.
Следующий снаряд ударил по кораблю, разнеся в щепки часть левого борта. Я выглянул из-за лодки и увидел стоявшего на вершине скалы человека, неспешно натягивавшего лук. Оружие было необычное, мощное, тугое. Стрела толстая, вместо наконечника что-то округлое, сверкающее на солнце.
Слеза Илунэ?
Она сорвалась с тетивы и понеслась к кораблю. Ударив в мачту, она срезала ее словно травинку. Обрубленный конец мачты подпрыгнул, и она рухнула на палубу, накрыв всех, кто там еще находился, полотнищем паруса.
А стрелок снова натягивал лук.
Лодка, за которую я все еще цеплялся, как за спасительную соломинку, почти наполовину погрузилась в воду. Тем не менее, она продолжала по воле волн не спеша двигаться прочь от берега. Но долго это не продлится. Нужно было что-то предпринять, чтобы уцелеть, не пойти ко дну, не попасть в лапы имперцев. Выжить. Но что?
Очередная стрела торжественно довершила то, что начали две первые. Ударив в и без того развороченный левый борт, она взорвалась огненным шаром, полностью поглотившим судно. Когда шар лопнул, моим глазам предстала печальная картина: пламя жадно пожирало деревянную обшивку, парус, такелаж. Корабль продолжал держаться на воде, но его участь была предрешена.
И моя, по-видимому, тоже.
Впрочем...
В клубах едкого дыма, стлавшегося над водой, я заметил обломок мачты, упавший в воду. Кусок обгрызенного взрывом бревна метров двух длиной.
Решение я принял быстро. На йоланский берег мне нельзя, поймают - мало не покажется. До уюмского же далеко, но иного выхода все равно нет.
Точку моим сомнениям поставила лодка, полностью ушедшая под воду. И я сам, отягощенный сумкой, оружием, доспехом, пошел за ней следом. Хлебнув соленой воды, я рванулся на поверхность. Я изо всех сил разгребал воду, но двигался ужасно медленно. Груз тянул ко дну.
"Дурень, бросай сумку, меч, лук - утонешь!"– вопил внутренний голос.
Но я прекрасно понимал, что без тех денег, что хранились в сумке, без артефактов, без оружия мне все равно конец, даже если удастся добраться до берега.
И я продолжал работать руками, борясь с пучиной, тянувшей меня ко дну.
Всплыл...
Вот и бревно. Словно добрый самаритянин подтолкнул его ко мне. Совсем близко, рукой подать...
Но меня снова захлестнуло накатившей волной и я начал тонуть.
И опять, уже из последних сил, начиная задыхаться, я рвался вверх, туда, где светило яркое солнце, где по воде пробегали отблески горевшего корабля, где была жизнь.
Вынырнув, я тут же схватился за бревно и повис на нем, тяжело дыша и натужно выплевывая морскую воду. Отдышаться мне не позволил дым, клочьями налетавший со стороны пылающей посудины. Так что пришлось ловить моменты, когда в густой пелене появлялись просветы, жадно дышать и, набрав полные легкие воздуха, замирать, окунаясь в режуще глаза черное облако. При этом я не переставал работать ногами, а иногда и свободной рукой, пытаясь отплыть как можно дальше в море, чтобы меня не заметили имперцы, собравшиеся на берегу. Дымовая завеса пока что скрывала меня от них, но долго это не продлится: корабль уже начал разваливаться и тонуть.
Прошло долгих десять минут, прежде чем мне удалось обогнуть корабль. Теперь ветер, дувший с моря, относил дым в сторону берега, и я, наконец , смог нормально отдышаться.
Бревно оказалось не самым лучшим плавсредством. Оно то и дело уходило под воду, прокручивалось в руках, и подчинялось больше волнам, чем моей воле. К счастью волны сами относили меня в море, так что мне приходилось прилагать лишь минимальные усилия, чтобы управлять своей спасательной "соломинкой".
Уже когда начало темнеть, корабль окончательно ушел под воду, а дым над водой рассеялся, я обернулся в сторону берега. Добраться до него теперь, возникни у меня такое желание, было так же нелегко, как и переплыть залив Марзагули. Волны гнали меня на север и бороться с ними у меня не было сил. Да я и не собирался возвращаться в Йолу. Я хотел добраться до Найрована.
Имперцы все еще находились на берегу, но в сторону моря уже не смотрели. Впрочем, теперь и они, при всем своем желании, не смогли бы меня достать.
Что, поймали, волки позорные?!
И тут я заметил, как среди камней мелькнула черная тень. Она появилась на мгновение и тут же исчезла. Так что я ее толком не рассмотрел. Но мне показалось, что она была похожа на кошку.
Большую черную кошку.
Глава 2
Ночью в открытом море было страшно. Как только зашло солнце, я потерял из виду оба берега. Крошечный серп луны слабо освещал водную поверхность, так что уже на расстоянии вытянутой руки не было видно ни зги.
Волны покачивали бревно, а вместе с ним и мое закоченевшее тело. Теперь я, стуча зубами, с тоской вспоминал жаркое солнце, которое еще несколько часов назад раздражало до нервного срыва. Мне пришлось сцепить пальцы в замок, обняв скользкое плавсредство, потому что руки уже сводило судорогой от усталости и перенапряжения.
Есть пока что не хотелось - сказывалась усталость, - зато жажда доставала серьезно. Пришлось изощряться, чтобы достать из сумки флягу. Она была полной - водой поделились повстанцы. Но я все равно решил экономить. Кто знает, как все обернется...