Сердце Архаиса
Шрифт:
Я кинула злой взгляд на столпившиеся за пределами комнаты души. Они подглядывали и ждали результатов беседы. Стоило мне только шикнуть, как эти недотепы самораспылились по эфиру. Будь у них в этой форме пятки, я бы увидела, как они сверкают.
Великие души — это бывшие смертные, что достигли невероятных высот за свою жизнь и получили разрешение жить в верхнем эфире среди богов. По желанию они могут уйти на перерождение, но могут и остаться. Меньше половины предпочитают эфир мирам, и я знаю тому причину. Была бы возможность, сама ушла бы на перерождение, но, увы, тогда
— Потому что предметы здесь имеют другую массу, отличную от настоящих вещей. Когда я беру их, то неизбежно ощущаю фальшивость окружающего пространства.
— Сделай им нужный вес, — спокойно продолжила беседу богиня.
— Я не помню его! — выкрикнула, и подорвалась с места, — сколько ни пытаюсь воспроизвести, все не то. А эти умники бестелесные отлично создают иллюзию живости, только выполняют команды просто ужасно. У них вообще есть координация движения? Они поставили мой диван вверх тормашками! — я эмоционально указала на тот самый перевернутый диван.
— Ку, они мертвы гораздо дольше тебя, и уже давно позабыли о таких не существующих для эфира вещах, как верх, низ, лево, право и вес, — мать все еще очень спокойно реагировала на мои всплески негодования от безысходности.
Гнев потихоньку отступал. Жизнь всегда умела переждать пик агрессии, и потом начать спокойный, адекватный разговор. Чаще всего он заканчивался умиротворением, но сейчас я была уверена, что горечь не уйдет, даже если мама применит все свои силы мозгоправа.
— Садись, — она похлопала по одеялу, накинутому на кровать. Я послушалась.
— Пришло время рассказать, что сделали мы с твоими тетками, — она снова взяла меня за руку. Так Жизнь могла улавливать мои настроения.
— Внимательно слушаю.
— Ты, конечно, знаешь, что именно я спасла арьяров от полного уничтожения, — я кивнула, — и осведомлена о роли дедушки во всем этом.
— Он был никудышным надзирателем, поэтому легко предположить, что Первобог выполнял твою просьбу об охране арьяров от Смерти. Ты их так любила? — этот вопрос беспокоил меня. Уверена, моего отца тоже.
— М-м-м, не совсем. Я любила их как свои создания, но вот мирской жизнью пожертвовала совсем по другой причине.
— И какой же? — признаться, меня заинтриговали.
— Ты, — и теплая улыбка в ответ на мое удивление.
— Я? Да мне пару лет от роду было! — я даже рассмеялась такой нелепости.
— Ты, моя милая, — взгляд богини не отражал смеха и был серьезным. Тогда я кивнула, чтобы она пояснила.
— Когда я была беременна, Лисандр и его брат не отходили от меня. Они исправно защищали свою госпожу и не роптали. Вот только наш младший лисенок часто просил меня о прикосновении к животу. Он клал ладонь и закатывал глаза от странной эйфории. Поначалу я думала, что так он пытается понять прелесть настоящего рождения жизни, а не создания, однако потом я поняла свою ошибку.
Ты родилась, и Лис, шаг в шаг, везде следовал за нами. Но стоило мне оставить тебя, и младшего Моэ не наблюдалось в моем эскорте, он всегда выбирал охрану тебя, не меня. Естественно, я заметила эту особенность. Тогда я спросила Лисиана, чувствовал ли он такую же привязанность к новорожденной богине, но он сказал, что нет. Немного понаблюдав и изучив проведение своих созданий, я пришла к выводу, что арьяры ведут себя таким образом только по отношению к истинной. Ты была крохой, но ты была предназначенной ему крохой. Мы с твоим отцом создали тебе идеальную пару, а природа закончила начатое. Как думаешь, могла я позволить убить единственного, кто мог стать для тебя всем?
Я не ответила. Только ждала продолжения.
— Смерть был настолько разочарован в своих созданиях, что никакие мольбы и пояснения не могли его остановить. Тогда я помогла арьярам выжить. Однако гнев твоего отца только усилился. Падшим пришлось находиться в нижнем эфире много дольше, нежели я рассчитывала. Тогда вмешалась Судьба и Удача. Несложно было создать цепочку событий, которая помогла Коршуну найти ритуал и вызвать Лисандра. Подтолкнуть безумного мага к мысли о завоевании закрытого Синула тоже было легким делом. А дальше ты сама со всем справилась.
— Вы знали, что я пойду за Падшим, который дал силу этому чудовищу. Пойду мстить за Синул, — вывод напрашивался сам собой.
— Конечно, знали. Синул твое детище. Ты не могла оставить все как было, — мама фыркнула от очевидности своих слов, а у меня защемило в груди.
Всего лишь фырк, он даже непохож на тот, что я слышала каждый день последние полгода, но он ранил так же сильно, как и любое другое воспоминание.
— Дальше вы сами пошли на сближение. Связь истинных легко вела вас друг к другу. Но вы как упрямые подростки решили руководствоваться разумом и чуть не поотрывали друг другу головы! — повысила тон Жизнь, что делала крайне редко.
— Пришлось слегка притормозить ваши отношения. Зато потом все срослось само. Любо-дорого было наблюдать за вашими отношениями. Но было поздно.
Она снова сжала мою ладонь.
— Мы надеялись, что ты останешься в мирах еще на несколько тысяч лет, но нет. Слишком поздно у нас получилось освободить твою половинку из заточения. За это я прошу прощения, — и мама склонила голову.
Я горько улыбнулась, взяла Жизнь за плечи и заставила выпрямиться.
— Еще полгода назад я бы разнесла весь эфир от таких подробностей вашей задумки, но не сейчас, — успокоила мать, — сейчас я слишком дорожу теми мгновениями, которые мне удалось пережить с Лисом. Что сделано, то сделано. Глупо злиться, когда мне вечность мариноваться тут с вами.
Я улыбнулась, говоря, что все хорошо, и ей незачем переживать. Мои демоны только мои. Раз суждено жить в эфире, со временем я смирюсь. Смирились же с этим мои родители.
От разрозненных мыслей и переживаний меня отвлекло недомогание. Неожиданно у меня закололо пальцы рук и ног, а во рту появился странный привкус. Это было необычно, учитывая, что теперь я лишь душа, пусть и божественная.
— Ну, может, и не вечность, — загадочно произнесла Жизнь, указывая на свечение, что появилось из моего живота.