Сердце Черного Льда [С иллюстрациями]
Шрифт:
Мы обменялись с Рудным Братством «солнечными письмами». Не прошло и трех недель, как мои люди встречали в Кострах полоз из Самана. Мой новый Мастер Недр прибыл.
Он мне понравился. Немногословный, уверенные движения, прямой взгляд. Как все коренные жители Россыпи, он с пренебрежением относился к нашим звенящим титулатурам и кровавым вензелям родословных. Для человека города лики благородных предков значат меньше чеканных профилей на золотых солах. С ними легко иметь дело.
Его звали Баир Калад. Молодой для Мастера,
Саман, называемый своими жителями Великим. Он оставляет на них печать гордыни, незаметную для саманцев и явную для всех прочих.
В Баире подкупала и непохожесть на других жителей Великого. Если утром вода в его купальне оказывалась остывшей, он даже не просил заменить ее. Другой бы клял нашу простую жизнь, не знающую радости терм и акведуков. Упомянул бы жирную пищу и неповоротливых слуг.
Молодой Мастер принимал все как есть. За три дня его пребывания в замке я не услышал от него худого, да что худого, лишнего слова.
Потом он уехал в Полес налаживать работу в новой шахте.
С его отъезда началась цепочка загадочных событий.
В Зале Памяти моего замка есть предмет, принадлежавший основателю дома Савина.
Осколок Солнечного Камня, сохранившийся со времен Войны Башен.
Удивительная вещь, наполненная той, утраченной магией. Легенда говорит, что с помощью Камня наши предки остановили Ночную Орду. Все, на что хватало его осколка, — круглосуточно освещать Зал Памяти. И наполнять его теплом, не сходным с тем, что дают вулканические ключи, согревающие замок Савина.
Я помню себя ребенком. Отец все никак не мог наладить подъем горячей воды выше второго этажа замка. К зиме мы все вынуждены были перебираться пониже. Я часто бегал к Осколку погреться. И однажды заснул возле него.
На лице герцога Савина промелькнула улыбка.
— Мне снились хорошие сны, — сказал он. — Мне показалось, что и мое присутствие согревало Осколок.
Улыбка пропала. По скулам Лорда Рубина прокатились желваки.
— В день, когда новая шахта заработала, мой Осколок стал тускнеть.
Я никак не связал эти два события. В конце концов, Осколок был для меня тогда полузабытой детской игрушкой. А рудник, моя новая взрослая игрушка, работал превосходно.
Мастеру Баиру потребовалось всего две недели, чтобы дать первую партию ценной породы. С тех пор каждый день дела шли все лучше и лучше. Молодые шакалы, еще недавно шептавшиеся, что, дескать, Савина утратили былой блеск, теперь подметали мне дорогу плащами. Всем было ясно: стоит заложить еще пару таких рудников и наладить работу на старых — и мы сможем говорить с окрепшим Севером на равных.
Земля дает власть. Надо лишь уметь
За чтением очередного «солнечного письма» от Баира Калада, в котором приятно круглились цифры дневной выработки, меня застал почтовый сокол князя Фалина.
Мой благородный брат, следуя традициям учтивости, писал мне не реже чем раз в три месяца. В прошлом письме он известил меня, что в ближайшее время состоится его помолвка.
Помолвка Сапфировых Лордов дело весьма необычное. А в случае князя Фалина, ярого приверженца древних традиций, еще и опасное.
К счастью, писал он в последнем письме, все обошлось. Он и невеста пребывают в добром здравии. Свадьба назначена на осень, приготовления ведутся полным ходом.
Далее он осведомлялся о моем здоровье и состоянии дел. Сетовал, что вот уже три года не может выбраться и навестить меня. Просил от его имени возложить цветы к гробнице моей матушки.
Обычные светские словоплетения. Говорят, в Россыпи подобные письма давно уже печатают на машинах. Остается только от руки вписать имена и даты. Полезное новшество.
Зевая, признаться, от скуки, я дочел письмо до конца. И увидел приписку другими чернилами.
Буквы скакали, не желая становиться рядом друг с другом. Как будто рука князя дрожала и была неверна.
Сегодня я поднялся на вершину моего замка, чтобы отдать дань памяти основателю нашего рода. И увидел, как из сапфировых глаз Серо Фалина вытекают слезы, оставляя дорожки на его каменном лице.
Еще ниже, чернила те же, но почерк ровный. Князь собрался с духом и мыслями.
Пусть это наименее здравое из возможных объяснений, но я не нахожу другого.
Сбываются предсказания Песни Небес.
Письмо ли князя Фалина, мое ли собственное наитие — я решил наведаться на новый рудник с инспекцией. Предупредив заранее моего Мастера и не взяв с собой особого эскорта. Не взял даже моего дворецкого-телохранителя.
Моя земля, чего мне опасаться — так ошибочно думал я тогда.
Баир Калад встретил меня и показал городок рудокопов. Рассказал про новые землеройные машины, которые он заказал в Самане. Набросал для меня план ветки железного пути, ведущего к руднику. По его словам, это бы вдвое снизило расходы на перевозку.
Невооруженным глазом было видно, что работа кипит. Мне полагалось выразить удовлетворение результатом и вместе с моими Всадниками вернуться домой.
Я изъявил желание осмотреть рудник и спуститься в шахту.
Мы выехали рано утром. Я ехал так же, как и сейчас, — в коляске Всадника. Только на вашем месте, барон, сидел Мастер Калад.