Сердце Дракона. Нейросеть в мире боевых искусств
Шрифт:
Стоя под проливным дождем, Хаджар тренировался.
Уже неделя прошла с тех пор, как на военном совете приняли самый идиотский и от того, самый жизни способный план. Каждый из воинов армии был занят каким-то определенным делом. Оно было и у Хаджара, но командир освободил его от рутины и приказал тренироваться.
Потому как, по словам Догара, в бою Единый с миром будет стоит сотни кочевников. И такое преимущество нельзя просто так упускать.
Вот Хаджар и тренировался. Каждый день он фехтовал с ветром, дождем, землей и огнем. Он пытался поймать то чувство,
И все же, что-то он упускал. Что-то неуловимое, призрачное, эфемерное, но безумно важное.
Хаджар все еще чувствовал землю и то, как она давала силу его шагам. Он чувствовал ветер, потоки которого направляли его клинок. Чувствовал огонь, из которого родился его меч и чувствовал воду, льющуюся с небес. Но этого было недостаточно.
Он все еще что-то упускал.
Взмахи его меча были быстры и плавны. Он двигался под дождем, сражаясь с сотней невидимых противников. Он делал это изящно и красиво. Настолько, что будь здесь художник, он наверняка бы, поймав птицу вдохновения, написал бы изумительную картину.
Но Хаджар бился под дождем один.
Каждый его взмах, каждый удар, были наполнены энергией и всегда находили свою цель. Они разрезали тысячи капель, падающих с небес. Мокрый от пота и дождя Хаджар, был способен поразить одним ударом не меньше десять капель. Не просто ударить по ним, а рассечь так быстро и аккуратно, что одна превращалась в две.
В это время, концентрируюсь на битве с дождем, Хаджар вспоминал свиток “Легкого Бриза”. Первая из его стоек — Крепчающий ветер, была словно буря, спустившаяся в спокойную долину с высоких гор.
Хаджар сделал особо резкий взмах меча и дождь рассе порыв ветра.
Такой же была и стойка — дикой, необузданной и яростной. Как буря в черном небе.
Вторая же, мистичная и неподдающаяся разуму Хаджара. У него не хватало умений и знаний как на пути меча, так и в стихии ветра, чтобы осознать тайны “Спокойного Ветра” — второй стойки техники, оставленной Травесом.
Не будучи способным осознать ни тайны техники, ни тайны Единства с миром, Хаджар продолжал свой бессмысленный и бесконечный бой с дождем.
Капли, рассеченные надвое, падали на землю. Но на смену каждой из таких капель приходил еще мириад других.
Говорят, практикующий и адепт, не могут все время сидеть в медитациях и учебе. Они должны учавствовать в жизни внешнего мира. Путешествовать. Сражаться. Жить.
Только так они смогут приобрести знания, которые потом, в один прекрасный миг, сконцентрируются в порыве озарения и адепт постигнет что-то новое. Более глубокую, более мистичную тайну.
Хаджар, после “схватки” с Рыцарем Духа, Изумрудным Волком и Колином чувствовал, что касается чего-то истинного, но никак не мог понять, чего именно.
Битвы закалили его руки, укрепили его волю и подарили знания. Но он никак не мог слить их воедино.
Капли все били и били о лезвие клинка.
Хаджар
— Это очень красиво, — прозвучал голос.
Хаджар вздрогнул и сбился с ритма. Его меч промахнулся мимо “цели” и Хаджар едва не потерял равновесие.
Позади него, укрывшись плащом, стояла девушка с рыжими волосами и цепким взглядом.
— Стефа?
Хаджару казалось, что он видит мираж. Нет это не могла быть Стефа — он оставил её позади. Где-то там, в глубине дорог его жизни. Уже почти семь лет прошло с тех пор, как видел её. И сотни тысяч километров теперь разделяли их.
— Ты запомнил мое имя после выступления? — удивилась девушка.
Внезапно, Хаджар вспомнил слова Неро и Сириуса.
— “У нас в городе выступает цирк уродов!” — прозвучали слова казненного им же чиновника.
— “Пойдем посмотрим на цирк уродов…” — говорил Неро.
— Да, миледи, — слегка поклонился Хаджар, сдерживая в горле непрошенный тугой комок.
— Миледи, — повторила Стефа. Такая же красивая и страстная, какой он её запомнил. — так меня еще никто не называл. Хотя, нет — был один, но он уже давно мертв.
Каков был шанс, что в отдаленный форт приедет цирк, в котором Хаджар провел пять лет своей жизни? Примерно такой же, что он встретит в горах, среди пленных, ниточку, ведущую к Подземному Городу. Месту, готовому открыть тайны заклинаний.
Хаджар на миг показалось, что все дороги его жизни сплелись в единую нить, которая клубком обвязалась вокруг этого форта и грядущей битвы. Будто сама судьба вела его сюда, как и людей, кто помогал этой самой судьбе.
— Что вы делаете под таким дождем? — спросил Хаджар, убирая меч в ножны. Он поднял с земли свой плащ и укрыл им плечи Стефы.
Когда-то давно, она была выше его. Теперь же едва дотягивала до груди.
— Мы давали представление в вашем лагере, — она не сомневалась, что видит перед собой военного.
Взгляд мечника, его осанка, его походка и уверенность в себе — всего это говорила, что это был солдат. И все же, Стефа еще никогда не видела такого интересного мужчину. Несмотря на то, что он выглядел как холеный сын вельможи, в нем за версту чувствовалась сила и мощь. Как от дикого зверя…
— Тогда вам стоит вернуться обратно, — Хаджар указал направление к форту. — а еще лучше — уезжайте на запад. Скоро здесь будет опасно находиться.
— Да, — кивнула Стефа. — мы уезжаем завтра.
Завтра… Почему-то Хаджар знал, что уже больше никогда не увидит эту девушку. Завтра их дороги, вновь соединившиеся на пути жизни, разойдутся навсегда.
Она стояла так близко к нему и от неё пахло так же, как и всегда. Костер, трава и какой-то сладкий цветок.
— У тебя очень красивые глаза, солдат.
Её тонкие, натруженные пальцы коснулись его щеки.
Внезапно она спросила:
— Мы точно никогда прежде не виделись? — ей пальцы перебежали чуть ниже, запутались в волосах и съехали по шеё к ключице. Она притянула его чуть ближе. Так, что по коже замаршировали мурашки от жаркого дыхания. — Как тебя зовут, солдат?