Сердце гор (Сборник)
Шрифт:
Усилился холодный ветер. Оветен посмотрел на небо. Капнули первые крупные капли. Начинался вечерний ливень.
Сверху, откуда-то спереди, послышался осипший женский голос:
— Надо чуть подналечь! Недалеко расселина, там хорошо укрыться от ветра! Всего четверть мили!
Солдаты зашагали шустрее. Девушка пропустила людей вперед, поджидая Оветена.
— Как нога? — спросила она.
Отмахнулся, исподтишка бросив взгляд на ее стройную фигуру. Казалось, она не ощущала холода. Кроме тяжелых армейских сапог, на ней была лишь рассупонившаяся кожаная куртка и короткая юбка с косым разрезом
— Вообще-то болит, — честно признался Оветен. — Но ничего, я поспеваю.
— Еле-еле…
— Тогда оставь меня в покое, госпожа.
Она рассмеялась, сверкнув зубками.
Называли ее Охотницей. Прозвище несколько удивляло Оветена, но старый комендант еще в Бадоре объяснил ему, что женщина, которая выслеживает и убивает стервятников, вполне заслуживает такого эпитета.
Она была известна во всех околотках Бадора и Громба. Слухи о необычной истребительнице крылатых Разумных давно уже просочились с Гор. То заблудившимся путникам дорогу покажет, то неожиданно появится возле костра ночных патрулей. Порой она спускалась с гор вместе с купеческими караванами до самого Рикса. Нередко наведывалась и в города. Посты у ворот всегда обращали на нее внимание. Одинокая да еще вооруженная женщина в самом сердце Громбеларда бросается в глаза. Офицеры легиона быстро научились ценить те сведения, которые она время от времени приносила.
Судьбе стало угодно, чтобы утром того же дня, когда Оветен прибыл в Бадор, Амбегену доложили о появлении лучницы в городе. Ее засекли у Царских Ворот, и Оветен подумал, что фортуна ему улыбнулась, хотя еще тогда, в сущности, не понимал насколько.
— Не надо так грозно смотреть на меня, господин, — сказала она, показывая жестом, что нужно догонять отряд. — Идем.
Потянулись вслед за солдатами, десятка шагов не прошли, как с неба ливануло будто из ведра. Под косыми струями дождя солдаты продирались вперед, скользя по узкой тропе, скорее всего звериной, проторенной разве что горными козлами. Оветен не мог взять в толк, откуда берутся тропинки в местах, где, может быть, нога человека никогда не ступала. Среди горных вершин нет никаких селений, поскольку нет мест, где можно пасти овец. Козы? Ну не питаются же они этими скалами, на которых даже мох не растет!
— Когда-то здесь были селения многочисленного племени, — сказала девушка, словно читая его мысли. — Очень могущественного. Остались только руины удивительных зданий, прямо среди каменных глыб. Похоже, некоторые из этих тропинок — следы древних дорог шергардов.
Он с любопытством смерил ее взглядом. Уже не в первый раз она демонстрирует удивительные знания. Неоднократно он пытался выяснить их источник, но пока безуспешно.
— Откуда ты об этом знаешь, госпожа? — Он решился спросить напрямик. — И об этом, и о многом другом?
Она чуть склонила голову:
— Мой опекун, можно сказать, приемный отец… видел рождение разума стервятников.
Оветен оторопело уставился на нее.
— Когда-то он был мудрецом-Посланником, — пояснила девушка. — Теперь живет здесь, в Тяжелых Горах, и занимается исключительно историей Шерера. Его кличут Старцем.
— Мудрец-Посланник, — повторил Оветен.
Девушка кивнула в знак согласия.
— В Армекте о них знают лишь то, что они будто бы существуют, — сказала она.
«Сегодня она на редкость разговорчива», — мелькнуло в голове у Оветена.
— Лахагар, — продолжила девушка, — посланник Шерни. Человек, который ведает сущность Пятен и Полос Шерни. А так никакой он не чародей и не маг. Такой, как все, — из плоти и крови. Общение с Шернью продлевает срок жизни, да и только. Опять же, большую часть жизни Посланник проводит в пределах Края, а там время течет в девять раз медленнее. Вот и считай, когда в Шерере пролетит девяносто лет, в Дурном Крае пройдет лишь десять. Больше я тебе ничего не скажу, господин, поскольку ничего больше не знаю. А если даже и знаю, то сути не разумею, — откровенно призналась она.
— Армектанка в Тяжелых Горах… Как такое могло случиться? — спросил Оветен, чувствуя, что у девушки хорошее настроение. Хотелось ее разговорить.
— Долгая история, — уклонилась она от ответа.
Они шли молча. Расстояние, отделявшее от остальных, перестало увеличиваться, однако боль в ноге давала мало шансов на то, что оно сократится.
— Далеко еще? — не выдержал он.
Девушка пристально посмотрела на него. Тут он заметил что-то необычное в ее глазах. Будто они совершенно не подходят к ее лицу и в некотором смысле кажутся старыми.
— До границы Края осталось всего ничего. Может быть, пора рассказать мне побольше?
— Разве золото, которое ты получаешь, госпожа, не утоляет твоей любознательности?
Платил он ей по-царски. Цена, которую она назначила, действительно была огромной. А торговаться наотрез отказалась.
«Это честная сделка, — заявила она еще в Бадоре. — Я не вожу экспедиций по горам. А если уж мне приходится этим заниматься, то попробуйте меня убедить, что дело того стоит».
На том и порешили.
— Золото, которое я получаю? Хорошо, господин. Но ты не подумал, что, может быть, я хочу его заработать… честно?
Он испытующе оглядел ее.
— Почему ты пытаешься добраться до границы Края именно в этом, а не в другом месте? Почему это имеет такое значение? — спрашивала девушка. — Я не только должна довести вас до цели, хорошо бы еще и вернуться. Не лучше ли ввести меня в курс дела?
Оветен отрицательно покачал головой.
— Ну нет так нет, — сухо отрезала она и словно в отместку заявила: — Со вчерашнего дня нас преследуют.
Это прозвучало так неожиданно, что он сперва не поверил.
— Горы, — напомнила она. — Иногда, господин, человека вроде как на ладони видишь, а на деле вас разделяет полдня пути… Повторяю тебе: нас догоняет какой-то отряд. И скорее всего, оторваться от него не получится.
— Почему? — не понял он.
— Дорога через Перевал Туманов только одна. — Она махнула рукой. — По крайней мере, другой я не знаю. Потом мы выйдем на Морское Дно, а дальше уже Дурной Край. Если мы пойдем именно так, как ты того желаешь, они будут за нашими спинами, как привязанные, вплоть до того самого места, где ты намерен войти в Край. Ты ведь хочешь, чтобы мы шли через Морское Дно, верно?