Сердце Хаоса
Шрифт:
– Подай мне плащ. Живо! – скомандовала она служанке.
Когда Давиния вновь появилась перед Джандаром, на его лице отразилось удивление. Алый плащ укутывал женщину от шеи до ступней.
– Я не понимаю… А где же ожерелье?
– Я надела его специально для тебя.
С этими словами она распахнула плащ, под которым на ее прекрасном теле не было ничего, кроме кроваво-красных капель рубинов.
Лишь мгновение простояла она так. Затем, запахнув плащ, она поднялась на цыпочки и пританцовывая пошла по комнате, время от времени искушающе приоткрывая свою наготу, но не так
Давиния закончила свой танец, опустившись перед Джандаром на колени и спустив плащ с обнаженных плеч. Медленно-медленно она подняла глаза и поняла, что попала в точку. Лицо Джандара горело желанием. Пришел черед решающего удара.
– Варвар по имени Конан сказал мне, что остановился в «Синем быке». Это на улице Лотосовых Грез, рядом с портом.
Некоторое время Джандар смотрел на нее, плохо понимая, что она говорит. Затем он возбужденно пробормотал:
– Он мой! – Лицо Джандара стало абсолютно бесстрастным, и, посмотрев на Давинию, он добавил: – Что толку мужчине от женщины, если она обманывает его?
Давиния ответила с улыбкой:
– Наложница и содержанка должна быть честна и верна своему господину.
По крайней мере, подумала она, женщина должна заставить мужчину поверить в это. Вслух же она добавила:
– Но ты не мой господин. Пока что.
– Я могу забрать тебя с собой.
Давиния лишь покачала головой:
– Стража не выпустит меня. Но в дальней половине дворца есть старый выход. Им не пользуются, поэтому не ставят там почетного караула. Через час после того, как стемнеет, я буду там с моей служанкой.
– Сегодня вечером. Я пришлю за тобой людей.
Он резко наклонился, поднял ее и жарко поцеловал в губы.
Не так хорошо, как Конан, промелькнуло в ее голове. Жаль, конечно, что варвару суждено умереть. Сомнений в том, что задумал Джандар, у нее не было. Но Джандар – это шаг в будущее, а Конан – он из прошлого. А с прошлым Давиния всегда поступала одинаково: она выкидывала его из памяти, словно его никогда и не было.
Глава 12
По мере приближения назначенного часа «Синий бык» наполнялся посетителями – хохочущими проститутками и пьющими мужчинами. Конану было не до веселья и не до вина. Он сидел за столиком со своими друзьями и мрачно глядел на дверь.
– Когда же он придет? – не обращаясь ни к кому конкретно, спросил Шарак. – Я уверен, что уже давно пора.
Ни Конан, ни Акеба не ответили и даже не отвели взгляда от входной двери. Кулак Конана крепко сжимал рукоять меча.
– Тоже мне приключения, – не унимался старик-астролог, – сидишь тут и ждешь неизвестно чего…
– Вот он, – тихо сказал Акеба. Конан уже стоял у стола. Длинноносый гирканиец остановился в дверях, кивая киммерийцу и бросая взгляд на улицу. – Удачи тебе, киммериец, – тихо сказал Акеба.
– И тебе, – ответил Конан.
Пока он шел по комнате к выходу, до него донесся недоумевающий голос старика:
– При чем тут эти пожелания удачи! Они просто хотят поговорить, вот и все…
Ответа Акебы Конан не услышал, если тот и сподобился объяснять что-то Шараку. Опытный сержант наверняка знал,
– Пошли, – сказал Конан гирканийцу, и тот, бросив последний подозрительный взгляд в обе стороны по улице, повел за собой киммерийца.
На город опустилась ночная тьма. Луна, словно серебряная монета, висела низко над горизонтом. Улицы были освещены факелами, горящими у входов в кабаки, из которых доносились веселые голоса, песни, смех, иногда звуки драки.
– Куда ты ведешь меня? – спросил Конан.
Гирканиец не ответил. Он шел, сворачивая явно наугад, постоянно озабоченно оглядываясь.
– Мои друзья не пойдут со мной, – сказал ему Конан. – Я же обещал пойти один.
– Я боюсь не твоих друзей, а… – тут гирканиец замолчал и больше не проронил ни слова.
Конан заинтересовался, чего же так боится его провожатый, но, не придумав ничего подходящего, предпочел сконцентрировать свое внимание на том, чтобы не потерять ориентацию в этих закоулках. Когда длинноносый кочевник остановился перед какой-то дверью и открыл ее, Конан был уверен, что, несмотря на столь долгий путь, проделанный ими, «Синий бык» находится всего-то в паре кварталов к северу. В случае если встреча перейдет в стычку, будет неплохо знать, где находишься.
– Иди первым, – сказал киммериец. Кочевник, ни слова не говоря, повиновался. Деревянные ступени лестницы, ведущей на второй этаж, заскрипели под его ногами. Конан покрепче сжал меч и шагнул вслед за ним.
Лестница привела их к двери, за которой оказалась комната, освещенная двумя коптящими светильниками. Мерзкий запах горелого жира смешивался с запахом пота. С десяток гирканийцев, сидевших в комнате, недобро уставились на Конана, но никто не протянул руку к оружию. Одного из них Конан узнал по шраму на лице. Это об его голову Эмилио разбил кувшин.
– Меня зовут Тамур, – сказал человек со шрамом. – Ты – Конан?
– Да, я Конан, – коротко подтвердил киммериец. – Где девушка?
Тамур махнул рукой, и двое гирканийцев открыли большой сундук, стоявший у стены. Они подняли Ясбет, связанную и с кляпом во рту. Ее оранжевое платье было изодрано и перепачкано, а на пыльных щеках отпечатались высохшие следы слез.
– Я же предупреждал твоего человека. Если с ней что-нибудь случится, я…
– Нет, нет, – поспешил оборвать его Тамур. – Ее платье было таким, когда мы схватили ее около того трактира. Если бы мы надругались над ней, разве показали бы мы ее тебе, рассчитывая на разговор с тобой.
Может, он и не врет, подумал Конан, вспомнив крохотное окно, через которое пришлось выбираться девушке.
– Развяжите ей ноги.
Один из кочевников перерезал веревку, стягивавшую ноги девушки. Она попыталась встать, но со стоном, заглушенным кляпом, повалилась на крышку сундука. Вопросительно поглядев на Конана, кочевник потянулся ножом к связанным рукам Ясбет и ее кляпу. Киммериец отрицательно покачал головой. Он по опыту знал, что она может натворить или наговорить, если ей дать свободу. Ясбет бросила злобный взгляд на Конана, но, к его удивлению, осталась сидеть неподвижно и тихо.