Сердце мага

Зинченко Майя Анатольевна

Вернуться Йозеф не обещал, поэтому маги довольно холодно попрощались, однако Тео не сомневался, что не пройдет и полгода, как друг снова даст о себе знать. А пока у него в запасе было время, чтобы подготовить особый подарок.

Чернокнижник

много размышлял над тем, как помочь Йозефу. Призыватель был похож на древний ясень - цепко держался корнями за старую жизнь, за медленное угасание, хотя его ветви из последних сил тянулись к небу. В своих поисках Йозеф руководствовался страхом, завистью, но ему придется измениться. Тео тоже нашел себя не сразу, он убегал от Хозяйки бесчисленное количество раз, не понимая, что бежит от тени.

Хозяйка - это вина, спрятанная внутри. Бодрствуя, маг мнил себя всемогущим, но во сне она настигала его, заставляя расплачиваться за поступки. Тео не имел понятия, мучает ли Хозяйка каждого мага, может, если не подвергать свою жизнь сомнению, то Хозяйка не станет есть сердце - оно будет слишком черно даже для нее, но в любом случае, он хотел успеть рассказать обо всем, что испытал и понял.

Предания рассказывают историю от лица победителя, на эту роль берут героя, но предания заканчиваются слишком рано, в них ни слова нет об участи проигравших. Битва добра со злом! Нет числа побежденным, но не каждый из них навеки остается на поле битвы, кто-то продолжает жить дальше. Не все возвращаются к прежнему ремеслу. Победа меняет победителя, но и поражение меняет побежденного.

Он расскажет другу историю о чернокнижнике... Нет, о сомневающемся человеке, который хотел найти в мире место по душе. Напишет обо всем, что чувствовал после того, как лишился кисти, и Франц отпустил его на все четыре стороны. Прежде маг неоднократно принимался за создание "Книги Теней", но закончить ее было не суждено. Теперь чернокнижник не находил в этой затее ничего привлекательного. Тем более, что появилась задача посерьезнее - вернуть черному магу его сердце.

Однажды глубокой ночью Тео надоест сидеть в темноте. Он зажжет масляную лампу, сядет за стол и развяжет веревку на пачке с писчей бумагой. Заострит перо, обмакнет кончик в беспросветные, как сама ночь, чернила. На гладком лощенном листе появятся первые строки:

"Над пустынной равниной лениво клубилась фиолетовая дымка. Рассеянные солнечные лучи пронизывали ее, словно тонкие нити. Местность, куда он забрел в своих скитаниях, была по-своему красива - первозданная природа, нетронутая человеком. Ничего лишнего, только небо и земля. Две полоски, смыкающиеся в единую черту где-то за сиреневой вуалью...".