Сердце меча
Шрифт:
Космопорт Лагаш встретил их дождем со снегом. Дик ничего не запомнил кроме этого, потому что до бараков-распределителей их гнали под обручами и бегом. И лишь там, избавив от обруча, его отделили от гемов, отведя в маленькую камору, вроде кордегардии. К этому моменту он так измотался, что ждал исхода событий без малейшего волнения, с одним лишь желанием: лечь и уснуть.
— Это он? — в камору вошел высокий, чуть сутулый пожилой человек и с ним — морлок-охранник. Человек подошел к Дику, чуть встряхнул его, потрогал лоб, ущипнул за тыльную сторону ладони и оттянул веко. Дик понял, что это — бывалый медтех.
— Температура, — недовольно сказал он. — Обезвоживание. Как вы его везли?
— Как и всех, — сказал охранник.
Сутулый снял с себя плащ-накидку и набросил Дику на плечи.
— Следуй за мной, — приказал он. — Если не пойдешь — тебя погонят стрекалами.
Дик поковылял за ним. Под слепящий ледяной дождь выходить не пришлось — глайдер стоял в крытом гараже этого же барака-ангара. Сутулый сел за руль, морлок — на заднее сиденье, посадив сначала Дика и приковав его к подголовнику переднего сиденья наручниками.
Юноша не запомнил дороги — однообразное движение глайдера убаюкало его. Но когда путь закончился, его разбудили весьма жестоко — ударом стрекала. От неожиданности он не сдержал вскрика.
— Ты спишь, когда я тебе разрешаю, — проговорил сутулый. — Ты понял меня?
Дик не ответил. Плечо, куда пришелся удар стрекала, страшно чесалось и, как только морлок освободил его от наручников и вытащил из кабины — это опять был какой-то подземный гараж — он принялся растирать ударенное место рукой.
— Ты отвечаешь на мои вопросы, — сказал сутулый скучным голосом.
Дик сжал кулаки и зубы. Он уже понял, что сейчас будет.
— Бей его, пока он не заговорит со мной, — сказал сутулый. — Не в полную силу, он болен.
…Он не заговорил. Он закончил на холодном кафельном полу, прикрывая от ударов лицо и пах, он обессилел от боли и обмочился после особо удачного тычка в живот — но не заговорил.
Но если бы он мог плакать — он плакал бы, потому что морлок, точно отмеряющий ему удары, был из серии «Геркулес» и смотрел на него глазами Рэя.
Глава 15
Пещеры Диса
— Космопорт Лагаш — это не сердце, а скорее желудок планеты, — рассказывала Лорел по дороге в столицу. — Все самое необходимое для жизни — поступает оттуда. Сердце Картаго — станция Акхит. А голова — Пещеры Диса. Тебе они понравятся.
— Никогда, — сказала Бет, понимая, что, скорее всего, авансом соврала. Она и про станцию Акхит так думала…
Сарисса сидела справа от нее, опять неподвижная, как истукан. За мокрым «фонарем» глайдера проносились размытые ледяным дождем горы и долины. Временами это походило на дурной сон, в котором ты бегаешь по кругу. Они прилетели на Картаго — только затем, чтобы улететь и снова вернуться?
— Было время — и я так думала, — грустно улыбнулась Лорел. — Я выросла на корабле и жизнь наземников ненавидела. У меня начиналась настоящая лихорадка, если приходилось проводить на планете больше трех суток кряду.
— Вы же знаете, что дело не в этом, — пробормотала Бет.
— Знаю, — вздохнула женщина. — Ты совсем-совсем никак не можешь называть меня на «ты»?
— И «мамой»? Нет, извините…
Лорел взяла ее руку и слегка пожала.
— Мы все теряем тех, кого любим. Но потом смиряемся и живем дальше. Когда погиб мой отец, мне хотелось, чтобы солнца остановились и планеты сошли с орбит. Когда погиб мой муж, я была готова отдать свою правую руку, лишь бы поквитаться с убийцами. Но проходило время, я ела, спала, занималась делами… и боль отступала на время, а когда возвращалась — была слабее, чем прежде. Посмотри — ты плачешь уже не так часто, как три дня назад.
Эти слова словно запустили в Бет слезную машинку — она разрыдалась. Лорел обняла ее, обернув своим плащом. Под плащом у нее была какая-то церемониальная одежда — черная туника в обтяжку, прямые брюки с высоким поясом и что-то вроде кимоно нараспашку, с золотой вышивкой на плечах.
— Как бы я хотела помочь тебе и утешить тебя… вознаградить тебя и себя за все те годы, которые судьба у нас отняла… Эльза, маленькая моя Эльза… Знаешь, когда мне бывает особенно тяжело, я пою. Это помогает. В древности была певица по прозванию Воробышек. Сохранилось несколько записей — у нее был необычный, сильный и резкий голос. Когда умер ее маленький ребенок, ее импрессарио хотел отменить ее концерт — но она сказала, что будет петь, иначе она сойдет с ума…
— Я знаю историю музыки, — Бет шмыгнула носом и немножко взяла себя в руки.
— Чаще всего, когда мне плохо, я напеваю арию Амнерис, — сказала Лорел. — Знаешь, я хотела, чтобы у тебя был прекрасный голос…
— Это тоже… сделали? Как и мой пилотский дар?
— Это сделали гораздо раньше, — улыбнулась Лорел. — Мы происходим из рода Фиоре, ты должна была слышать об этой певческой фамилии.
— Бруно Фиоре, который проиграл состязание машине, — вспомнила Бет.
— Да. Четыре с половиной октавы, три поколения направленной евгеники… и все равно машина способна выдать больший диапазон и больше импровизационных мелодийных ходов.
— Нет, — ядовито сказала Бет. — Дело не в этом. Дело в том, что Фиоре пел сам, как машина. Голос у него был, а таланта не было.
— Да, — засмеялась Лорел. — И Лесан говорит то же: пилот — это всего лишь идеальное пространственное мышление плюс отвага и талант. Пространственное мышление можно заложить в гены, отвагу можно воспитать, талант дается судьбой.
— А если он прав? — спросила Бет.
— Ничего страшного, — пожала плечами Лорел. — Нас устроит выход один к десяти. Даже один к ста нас устроит. Ты не представляешь себе, какая проблема с пилотами была в Вавилоне. Даже в мирное время. Это какая-то странная прихоть судьбы, но пилотов у нас рождалось меньше, чем у вас.
— Это потому, что вы баловались с евгеникой, — сказала Бет. — Я знаю.
— Может быть, — согласилась Лорел. — А может быть, дело в том, что сотни талантливых детей никогда не проверялись на звание пилотов. Вавилон — конгломерат клановых обществ. Там стремились не отпускать своих детей на сторону и не брать людей со стороны. Дом Рива — уникален. Большей частью он состоит из чужаков, которых спаяла не кровь, а клятва и бродячая жизнь.
— Но ведь и здесь есть кланы? — спросила Бет.
— Да. В основе кланов Рива — совместное владение кораблями. Люди вместе делают дело, заключают между собой и своими детьми браки, чтобы упрочить его, потом покупают еще корабли и дело расширяется… А потом в их семье больше не рождается пилотов и они вынуждены нанимать их со стороны, оседая на планете. Или брать со стороны — но тогда пилота опять-таки пытаются включить в клан и связать семейными узами.