Сердце Пустоты
Шрифт:
— Подходите ближе, дорогие слушатели, и внимайте мне! Я поведаю вам историю, правдивую — ведь сами боги были ей свидетелями, и выдуманную — ведь это люди сложили ее в слова!
Услышав рассказчицу, все, кто находился поблизости, тут же бросали свои дела и забавы и подходили ближе. На их лицах было написано предвкушение — им не терпелось услышать историю. Очевидно, такие развлечения здесь в порядке вещей.
Девушка начала свой рассказ:
— В далекие времена, когда Вездесущие делили небеса с драконами, а по земле блуждали в поисках приключений великие герои, жил на свете могучий рыцарь по имени Тадаран Непобедимый. Славился он на все королевство
Рассказчица загадочно улыбнулась, не спеша обвела публику внимательным взглядом и более громким и грозным голосом, уводящим слушателей все глубже в повествование, продолжила:
— Многие годы королевство страдало от нападок огромного дракона. Красного, как кровь, и жуткого, как ночной кошмар. Он сжигал поля, грабил города и похищал мирных жителей королевства. Но никто не осмеливался выступить против него, никто не решался бросить ему вызов, пока однажды дракон не напал на королевский дворец и не похитил младшую дочь короля, прекрасную принцессу Ольмию. Король рассвирепел от такой наглости и готов был лично отправиться за ним в погоню. Но ведь не королевское это дело, за чудищами гоняться, правда?
Зрители засмеялись и дружно закивали головами в подтверждение ее слов.
— Тогда он позвал к себе верного рыцаря Тадарана и приказал вернуть домой принцессу любой ценой, главное — целой и невредимой. В награду за это он пообещал женить Тадарана на Ольмии да в придачу отдать ему полкоролевства. Конечно, рыцарь согласился — он был не прочь лишний раз доказать, что не страшны ему ни люди, ни чудовища, — и отправился в поход.
Много дней блуждал он по горам и лесам, пока не наткнулся на след дракона. Тот вывел его к утесу, на краю которого возвышалась древняя башня. Пробравшись внутрь и добравшись до верхнего этажа, Тадаран обнаружил странную картину: просторная, богато обставленная комната полыхала в прожорливом жарком пламени, а посреди него с закрытыми глазами самозабвенно предавалась танцу принцесса Ольмия.
По безмолвной просьбе девушки кто-то протянул ей горящий факел. Она приняла его и стала исполнять легкие и волнующие танцевальные па, словно изображая принцессу, и подкрепляла свои действия словами:
— Она кружилась вокруг своей оси и склонялась к полу. Взмахивала руками, точно крыльями, и изгибалась всем телом. Пламя касалось ее, но не причиняло никакого вреда. Оно вздымалось и опадало, вихрилось и рассеивалось, вторя каждому движению принцессы. Музыку заменял ритмичный треск и вой огня. Он был ее надежным партнером, слившийся с ней в танце воедино, ее душой, ее телом.
Глядя на девушку, Алексу представлялось, что она сама является той принцессой или была ею когда-то, возможно, в прошлой жизни или в другом мире, где и впрямь жили такие удивительные существа, как драконы…
— Отважный и решительный воин вдруг растерялся, не зная, что предпринять, — продолжала рассказчица. — Он вспомнил, что видел на нижнем этаже башни ведра с водой, и спустился за ними, а когда вернулся, тушить уже было нечего — весь огонь исчез, будто его и не было, дорогая мебель не пострадала, а на месте принцессы Ольмии возник огромный красный дракон.
Рыцарь обрадовался — он давно мечтал сразиться с чудовищем один на один. Не задумываясь больше ни
Толпа дернулась и вскрикнула, не то от страха, не то от восторга. Глаза рассказчицы возбужденно горели, а голос становился низким, грудным, бросающим в трепет и завораживающим, а интонация и движения — быстрыми и порывистыми.
— Чудище бешено зарычало и ринулось в бой. В ход пошли клыки, зубы и магия: тяжелые лапы дракона пытались толкать и давить Тадарана, огромная пасть то и дело норовила его проглотить, не разжевывая, или порвать на мелкие кусочки, а злое пламя с новой силой вспыхнуло вокруг. Только в этот раз оно стремительно обжигало и поглощало предметы, как и положено огню.
Но рыцарь не сдавался! Он отчаянно сражался за свою жизнь, теснил противника к стене, и, когда наконец загнал дракона в угол, все вокруг снова переменилось, — рассказчица выдержала долгую паузу, тишина ожидания повисла над площадью. — Огонь снова исчез, оставив после себя обугленный и покореженный хлам. А вместо дракона, вжавшись в стену, сидела и дрожала от страха принцесса Ольмия.
По толпе зрителей пробежал удивленный вздох. Кое-где слышался не верящий шепот: «Как так?! Не может быть!»
— Понял Тадаран, что принцесса и была тем самым драконом, что все это время разорял города. Вот только знание это ничуть не облегчало участь самого героя. Казалось бы, что может быть проще: убить дракона, спасти принцессу, вернуться вместе с ней к королю и получить законную награду? Вот только на деле все обернулось иначе, и теперь ему приходилось делать сложный выбор.
Верность королю и природная доброта твердили ему, что он должен вернуть принцессу отцу. А честь и чувство справедливости настаивали на том, что королевство должно быть избавлено от кровожадного монстра, вредящего собственным подданным. В первом случае его ждал бы нежеланный брак с Ольмией и жизнь под одной крышей с чудовищем — ведь от подарка короля отказаться невозможно. Конечно, принцесса была очаровательна во всех смыслах и даже — он готов был это признать — во всех обличиях. Однако знать правду о супруге и спокойно принять ее он не мог.
Во втором же случае его ждала смерть: мгновенная и позорная, от рук палача, под аккомпанемент презрительных криков толпы и в сопровождении гневного взгляда короля. Так как же ему поступить в такой непростой ситуации?
Рассказчица снова замолчала, будто бы ожидая, что зрители подскажут ответ. Но все молчали, то ли погруженные в раздумья, то ли в надежде, что девушка сама ответит на свой вопрос. И ответ не заставил себя долго ждать.
— Пока Тадаран делал свой нелегкий выбор, — как ни в чем ни бывало продолжила повествование сказочница, — принцесса подала голос:
«Пощади меня, о доблестный рыцарь, о великий герой! Ты достойно сражался и победил в честном бою. Проси все, что пожелаешь, любое желание исполню. Ты заслужил свою награду!»
Но не впечатлили героя ни льстивые речи принцессы-драконицы, ни ее пустые обещания. Хотя заслуги свои он не отрицал.
«Мне ничего от тебя не надо, трусливое существо, — презрительно бросил он. — Достаточно будет твоей смерти! Прими ее с достоинством!»
Казалось, зрители разделились на два лагеря: одни отреагировали бурными воплями, явно одобряющими, другие же — недовольным гудением и свистом.