Сердце Саламандры
Шрифт:
Мистер Густошерст раскатисто расхохотался. В его смехе звучало облегчение.
— Ага, вот она, — проговорил он. — Ну, теперь нам ничего не грозит. — И он снова зашагал вверх по склон)" холма.
Я все еще ожидала увидеть, как великолепное существо упадет на землю, дымящееся и обугленное. Но оно не упало. Напротив, воспарило еще выше. И тут я поняла, кто это. Конечно же, глум-сберийская саламандра за работой.
Мы добрались до башни на вершине холма. Это здание бьию намного выше всех остальных в округе. Собственно говоря, это было единственное высокое здание. Пожалуй, в этом был смысл.
Мистер Густошерст на всякий случай постучал в ворота и вошел. Саламандра все еще парила в небесах, и в доме явно никого не было. По винтовой лестнице мы поднялись в большую пустую комнату на самом верхнем этаже. Посреди нее, в высоком каменном очаге, пылал огонь. На пол ках, тянувшихся вдоль стен, стояла странная коллекция самых разнородных предметов — стеклян-ныe линзы всех размеров, игрушечная ветряная мельница, какой-то амулет, обыкновенные куски угля. Кроме них в комнате ничего не было. Несмотря на огонь, в зале было холодно, потому что сводчатый дверной проем, ведущий на балкон, остался открытым. Двери в нем, насколько я видела, не было совсем.
– Прохладно здесь, — поежилась Хай Лин и застучала зубами. — Когда она вернется?
– Когда справится с грозой, — ответил мистер Г устошерст. — Это надолго не затянется, буря-то совсем маленькая.
Я давно заметила, что, когда речь идет о здешней погоде, мы с мистером Густошерстом вклады-ваем в понятие «маленькая» совсем разный смысл. Но не прошло и четверти часа, как мерца-ющее белое существо появилось на балконе, сжа-лось немного, уплотнилось и исчезло за парапе-том. Через мгновение в комнату вошла огромная белая волчица.
– Ох, — вздрогнула волчица, заметив нас. — Простите. Одну минуту.
Меня ослепила яркая вспышка. Я зажмури-лась, и в лицо ударила волна жгучего жара. Когда я открыла глаза, на месте волчицы передо мной стояла статная нимбусовская женщина ростом примерно с миссис Густошерстку, но гораздо бо-лее элегантная. — Я не знала, что у меня гости, — молвила саламандра. — Ко мне редко кто-нибудь заходит.
Неужели в ее голосе прозвучала тоска по общению? Или мне показалось? В существе, которое питается молниями, есть что-то сверхъестественное; к тому же три трансформации за считанные минуты — от такой скорости у кого угодно закружится голова. Поневоле задумаешься: с кем или с чем я разговариваю? Но потом я вспомнила, какой красивой была саламандра в темном небе, среди свинцовых туч. И в ней ощущалась искрящаяся, бьющая ключом радость жизни, внутренняя сила, которая напомнила мне...
Конечно, о Дзнни.
— Доброго вам денечка, мадам Солана, — поклонился мистер Густошерст. — Вот эти девчата пришли сюда издалека, неведомо откуда, чтобы порасспросить об одной саламандре. Может, он вам родственник.
— Правда? — спросила она, в свою очередь принявшись разглядывать нас. Глаза ее, как я заметила, не изменились — в них все так же сверкали хищные волчьи огоньки. Только радужка. Белков не видно. — И кто же это?
— Он называл себя Дэнни, — неуверенно ответила я. — Но я не знаю, настоящее ли это имя.
Она его знала. Я сразу это поняла. Но признаваться она не спешила.
— Не саламандровое имя, — заметила
— Вот как? И что это за опасная вещь? — спросила она, устремив мне в лицо немигающий волчий взгляд.
Я не могла сказать ей правду. «Саламандра, почуявшая сердце, страстно возжелает завладеть им», — так сказал Оракул. А я не хотела менять одну вороватую саламандру на другую. Внезапно меня заинтересовали странные предметы на ее полках. ЧTO это — ее сорочья коллекция? Тут до меня дошло, что все предметы были связаны с энергией. Ветряная мельница способна создавать ее. Линзы фокусируют ее в форме света. Уголь — это тоже экер гия, только в твердом виде. И талисман, наверное, тоже заряжен какой-нибудь магической энергией. Сокровища эти выглядели довольно жалко для существа, способного парить среди молний, но в конце концов я не саламандра...
— Это... подарок на память. — пробормотала я, стараясь не выказать волнения. — Его дал мне человек, очень важный для меня, и он принадлежит мне по праву.
— И теперь ты хочешь вернуть его.
– Да.
— Забрать у этого... Дэнни, который взял его.
– Да.
Саламандра смотрела на меня, казалось, очень долго, и в желтых глазах нельзя было прочесть ничего. Потом склонила голову.
— Я не могу тебе помочь, — молвила она.
— Но вы!.. — вскричала я. Мне хотелось сказать: «Вы же его знаете!» Но мистер Густошерст крепко стиснул мой локоть.
— Мадам Солана устала после полета, — наставительно произнес он. — Мы не смеем больше утомлять ее своим присутствием.
Женская фигура затрепетала. По волнистой белой шерсти, такой же, как у миссис Густошерст-ки, пробежали цепочки огоньков. А в желтых глазах замерцало еще больше золота.
— Я не могу тебе помочь, — повторила она, и голос зазвучал напряженно. — Пожалуйста, уходите.
— Сию минуту, мадам. — Мистер Густошерст чуть ли не бегом спустился по лестнице. — Бежим, — пропыхтел он, задыхаясь. — Вниз с холма. Скорее!
В его голосе звучали такие настойчивость и поспешность, что мы не рискнули расспрашивать его. Просто пустились бежать. На полпути вниз по склону мы услышали, как позади что-то взорвалось, сверкнула вспышка яркого света, земля задрожала. Раздался сердитый клич, такой пронзительный, что у меня завибрировали все кости. Звук был как от бормашины у зубного врача. И в этом крике содержалось слово. Имя.
— Халидан!
Что это — настоящее имя Дэнни? Скорее всего.
Над головой послышался сухой шелест огром-
ных белых крыльев. Я пригнулась, но саламандра целилась не в нас. Она оседлала ветер и стала подниматься по спирали, все выше и выше. Потом полетела в сторону Лиллипонда.
— Ох, — простонал мистер Густошерст, с трудом поднимаясь с колен. — Простите меня, девочки. Боюсь, я дал вам плохой совет.
Я тоже так считала. Нетрудно было догадаться, что мадам Солана полетела за Дэнни. И, судя по пронзительному крику, намерения у нее были отнюдь не дружелюбные.
— Раз уж я накликал на вас эту беду, — вздохнул мистер Густошерст, — то должен помочь выпутаться из нее.