Сердце Великана (постапокалиптическая сага)
Шрифт:
— На, это тебе.
Я вышел из задумчивости, и рассеянно взял из рук Тохи книгу. Совсем новую только с печати. Замечательно пахнувшую новой книгой. Запах детства. Из сельской библиотеки.
— Что это?
— Книга скаутера, который побывал на оккупированных территориях. Дважды удачный поход. В Америку и в Европу. Только что издали ограниченным тиражом. Снова начали печатать книги, представляешь! Хоть и не художественные. Документалистику.
Я раскрыл том с простой черной обложкой и названием на латинском «Alter Pars» без
Офицер осмотрел том. Пролистал с профессиональной скоростью все книгу. Понюхал, страницы словно гончая след, потряс. Кивнул и вернул мне.
Антон наблюдал за этим действием. Я на его вопросительный взгляд пожал плечами, мол ничего поделать нельзя. «Рулс», как говорят англичане.
— О чем там? — спросил я затем, чтобы загладить неловкий момент.
— Очень интересные заметки одного разведчика.
— Он жив?
— Пропал после третьей ходки. Цензура седьмого отдела тут хорошо поработала, но ты меня знаешь, там много можно между строк читать. И угадывать недосказанное. Интересно очень. Оказывается, и в оккупированной зоне живут люди. Выживают вернее. Там странное творится.
— А можно мне?
Мы одновременно уставились на Цветок Смерти, которая сперва наблюдала и не вмешивалась в этот диалог, пока не задала этот вопрос.
— Конечно, — я с готовностью вручил ей книгу, обрадованный ее интересом. — Почитай, ты, сначала. Я завтра зайду, заберу.
Черт! Почему я виню себя в их смерти?
Света перегнулась через кровать, раскрыла своей шкафчик и положила книгу туда. Рядом с нефритовым цилиндром.
— Покажи.
Антон почти взмолился. Ошеломленный. Света протянула цилиндр.
— Вот это да! — промямлил Антон, восхищенно поглаживая невероятно гладкий полированный до безумия, цилиндр. — Где ты такую красоту отхватила?
Света бросила вопросительный взгляд на офицера. Тот кашлянул в кулак и покачал головой.
— Можешь не говорить, и так понятно, — сказал Тоха, словно спиной видел жест офицера. — Вааще, вещь! У меня золотой только. Хочешь поменяемся?
— Фиг тебе, это подарок, — сказал я с раздражением, бесцеремонно отбирая цилиндр и возвращая девушке. Тебя там не было, Хохмач!
— Да шучу, я, — с легкой обидой сказал, Тоха. И тут же принялся снова рассказывать очередную прикольную историю. Неисправимый хохмач. Интересно какую шутку он придумал бы окажись на оккупированных пришельцами территориях? И это их странное название — эксклудеры — из «религии» Темных Небес. Как бы он это прокомментировал? «Тю-ю! Да у меня в школе этих эксклудеров, полкласса было. Никто жвачку не давал и подлянки делал соседу. А наш завуч — химичка Наталья Федоровна, точно эксклудершей была! Тварь инопланетная, трояк мне на выпускных поставила. Нашел чем удивить.» …
Тем же вечером мне нанес визит Гарвис. Австралиец был весел как никогда. Хотя его грустные на вид глаза и брови домиком, как-то не могли выдать совсем уж правильно эту эмоцию. Даже навеселе он казался грустным. Как печальный персонаж итальянского кукольного театра. Я дал ему пива из холодильника. Сам я не пил, но для гостей держал там пару бутылок всегда. Японцы любят пиво. Гарвис тоже нет-нет пил пиво. Хотя он и был бывшей феей, запрет на алкоголь действует только для фей, вылетающих на задания.
Он упал на мой диван и с готовностью присосался к горлышку бутылки.
— Я участвую в операции тоже, — сообщил он, сделав громадный глоток.
— Бред, — прокомментировал я его слова, — ты не скаут мастер. И вряд ли научишься уже. Старый для обучения. Меня вот Торигава отшил. До сих пор когда ночью вспоминаю, одеяло на голову натягиваю.
— Почему? Удивился Гарвис.
— Потому что у меня скрытая звездная болезнь, оказывается. С чего это я должен быть успешным скаутером? Я случайный человек, который выпил эти проклятые таблетки, поверив под конец одному странному псведопришельцу. Ты бы мог также валить титанов, выпей их ты.
Он снова приложился к бутылке и не отнимая ее от губ покачал головой, укоризненно покачивая указательным пальцем правой руки в мою сторону, опровергая мое утверждение:
— Ты не прав на счет скаутеров. У себя в Австралии я обучался этому. У нас профиль истребителя Великанов включает также курс выживания на территории противника. Но не в этом дело. Я буду на субмарине. И буду участвовать в отвлекающем маневре также.
Я помрачнел от нехорошего предчувствия. Опять самоубийцы. Гарвис сам нарывался на смертельное задание. Жить надоело? У него же жена и дети в Австралии, насколько я знаю.
— Зачем тебе это? И что ты там можешь сделать?
— Тоже что и раньше делал, атаковать великанов. Эксклудеры пошлют их множество, если мы прорвем фронт в нескольких местах. Нужно будет отвлекать их от нашей подлодки, что будет поднимать модуль с двух км.
Я оживился.
— Тогда им нужен я! Я точно не дам тварям прорваться. Я теперь могу очень быстро сердце находить. Двоих за раз ухайдокаю. На одном баке.
Он покачал головой:
— Тебе нельзя. Ты источник информации. Бесценной.
— У вас же потери будут страшные. Я поговорю с Хироши.
— «Бесполезняк». Ты останешься. Это решено на высшем уровне. И потом у нас новые методы. Экспериментальные. Твои данные очень помогают. Я не имею право об этом говорить, но возможно есть обнадеживающий метод. Такой же эффективный, как если бы ты был с нами.
Он опять приложился к бутылке. «Безполезняк» — опять наши слова на вооружение взял. Чудак, наверное, думает, что это нормальный литературный русский язык. Надо же, проклятая секретность! Мои же данные скрывают от меня же? Вернее, наработки на основе их. У седьмого отдела, запущенная паранойя.