Сердце волка

Хольбайн Вольфганг

И вдруг в светящихся глазах волка что-то изменилось. Он словно учуял какую-то угрозу, но не понял, откуда она исходит.

— Беги же! — заорал Штефан. — Они…

Его слова заглушил прогремевший выстрел. Волк в ту же секунду был сбит с ног необычайно сильным ударом пули. Отлетев в сторону и пару раз перевернувшись, он шлепнулся на снег. Почти сразу же прозвучал второй выстрел, который сбил с ног второго волка.

Штефан обернулся и бросился назад,

к Ребекке, чтобы повалить ее на землю и прикрыть своим телом. Но ее там уже не было. Но вместо того чтобы броситься бежать как можно дальше отсюда, что, с точки зрения Штефана, было бы вполне естественно, она побежала в противоположном направлении — мимо него, напрямик через поляну. Это для Штефана было настолько неожиданно, что он потерял на бегу равновесие и, неуклюже влетев в кусты, упал на колени, едва не растянувшись во весь рост. Ребекка закричала. Волк жалобно заскулил, а затем раздался плач ребенка. Это был очень странный плач. Казалось, он доносился из глотки дикого зверя, а не из человеческого горла.

Снова прогремел выстрел, однако по последовавшему глухому звуку Штефан понял, что пуля, так ни в кого и не попав, ткнулась в землю. Штефан с трудом поднялся на ноги и увидел, что буквально в метре от него из-за деревьев появился Висслер с автоматом в руках.

Второй волк перестал скулить. Он не только не был убит выстрелом, но и, пожалуй, не сильно ранен. Как бы там ни было, он с яростным рычанием вскочил на лапы, повернулся в ту сторону, где находился Висслер, и бросился к нему. Волку хватило одного прыжка, чтобы преодолеть поляну.

Висслер снова начал стрелять. На этот раз он переключил автомат со стрельбы одиночными выстрелами на стрельбу очередями и его оружие разорвало воздух непрерывным грохотом. Пули застучали по стволам окружающих поляну деревьев и, рикошетя, зашелестели по веткам кустарника. Часть пуль все-таки попала в волка, убив его еще в полете, однако энергии его прыжка все же хватило для того, чтобы он долетел до Висслера и сбил его с ног. Висслер рухнул навзничь на землю, а автомат вылетел у него из рук и упал куда-то в темноту.

Штефан одним гигантским прыжком оказался посреди поляны. Ребекка лежала на снегу, прикрыв ребенка своим телом. Ее куртка и волосы были в крови. Она не просто лежала, а отчаянно пыталась удержать дитя, которое изо всех сил старалось высвободиться. Ребенок царапался, кусал Ребекку и при этом скулил, подвывая.

— Бекки! — сердце Штефана лихорадочно заколотилось, когда он увидел, что ее лицо и руки испачканы в крови. — Что с тобой? Ты ранена?

— Помоги мне! — крикнула Ребекка, еле переводя дыхание. — Я не могу ее удержать.

Штефан, придвинувшись ближе, схватил брыкающегося ребенка за туловище, но тут же получил удар ногой в лицо такой силы, что у него потекла кровь из нижней губы. Он, тем не менее, держал ребенка мертвой хваткой, а Ребекка, воспользовавшись этим, сумела обхватить беснующегося ребенка так, что блокировала движения его рук и ног. Ребенок тут же попытался укусить ее за лицо, и ей пришлось резко отдернуть голову в сторону.

— Что с тобой произошло? — еще раз спросил Штефан. — Бекки!

— Со мной все в порядке! — ответила Ребекка. — Помоги мне. Она такая буйная!

— Но на тебе кровь…

— Это волчья кровь, — перебила его Ребекка. — Сама я не ранена.

Она говорила прерывисто, отдельными словами, изо всех сил прижимая к своему животу брыкающиеся ноги ребенка. Кроме того, ей приходилось как можно дальше отклонять голову в сторону, чтобы он ее не укусил.

— Черт побери, да заставьте вы это дитя замолчать! — крикнул Висслер.

Он уже выбрался из-под убитого им волка, поднял с земли автомат и подбежал к Штефану и Ребекке.

Бекки и в самом деле попыталась угомонить ребенка, однако он продолжал сопротивляться с такой энергией и такой яростью, что Штефан невольно содрогнулся. Этот ребенок вел себя как зверь, а не как человек. Когда Штефан попытался протянуть к нему руку, он так лязгнул зубами, что, пожалуй, откусил бы Штефану палец, если бы тот вовремя не отдернул руку.

— Перестань! — взмолилась Ребекка. — Пожалуйста, малышка, ну перестань же!

Ее слова, похоже, возымели обратный эффект. Девочка издала протяжный пронзительный вой и неожиданно ударила Ребекку по лицу. Ее ногти, которые были длинными, как у дикой кошки, и грязными, оставили на щеке Бекки четыре кровоточащие царапины. Ребекка охнула от боли, но не отпустила ребенка.

Висслер молниеносно наклонился вперед и звонко шлепнул ребенка ладонью по щеке — девочка тут же перестала кричать. Более того, она больше не била Ребекку и даже неожиданно прижалась к ней с такой же силой, с какой секунду назад вырывалась. Затем она начала тихонько плакать.

Ребекка прижала девочку к себе, отошла на шаг от Висслера и бросила на него гневный взгляд.

— Вы что, с ума сошли? — с негодованием воскликнула она. — Не смейте к ней даже прикасаться, чудовище!

— Наверное, мне следовало бы и вам дать пощечину! — Висслер был в гневе, он почти кричал. — Вы что, решили нас всех погубить? Что все это значит? Я приказал вам находиться возле поляны! — Он сердито помотал головой. — И о чем вы только думали?

Глаза Ребекки расширились.

— Думала? — недоуменно переспросила она. — Я… я услышала крики ребенка!

Висслер вздохнул.

— Понятно, — сказал он. — Этого следовало ожидать. И что вы теперь собираетесь с ним делать?

Ребекка в первый момент явно не сообразила, что он имел в виду. Не понял этого и Штефан.

— Вы, похоже, собираетесь взять его с собой, — продолжил Висслер. — Но это исключено.

— Что вы сказали? — переспросил Штефан.