Сердце Зоны
Шрифт:
Зарядив и «макаров» и «СВД», он бросился к парапету, упал, выставил ствол. Небо над домами светлело. Отблеск впереди - выстрел - снайпер Долга валится с дыркой в шее. Движение в окне слева - поворот - выстрел - не попал, тут же второй - гранатометчик с криком выпадает из окна, кувыркаясь, летит вдоль стены и рушится на крышу киоска, проламывает ее.
Треск досок и металла не был слышен за звуками пальбы, которая стояла уже по всей площади. Андрей повел стволом далеко в сторону, в прицеле стремительно пронеслись стена, окна… Так, немного выше - вот теперь видна крыша. Он нашел скрючившуюся за парапетом фигурку еще одного гранатометчика,
Повернулся, увидел гранатометчика на «своей» стороне. Выстрел, тут же второй. Черный вихрь над крышей, неслышный вопль ужаса… Из семи патронов осталось три. Далеко, на противоположном конце площади, если смотреть по диагонали, из подъезда выскочили трое. Двое с автоматами, у одного гранатомет. На стороне Химика загрохотало. Бойцы рассыпались, один укрылся за мусорными баками, двое побежали, петляя. Он выстрелил - фонтанчик земли поднялся у ног сталкера с автоматом. Мазила! Еще раз - долговец упал, получив пулю в бедро; приподнялся, поворачивая гранатомет куда-то влево, целясь… Куда это он? Выстрел. Висок человека взорвался темным облачком. Затворная рама осталась в заднем положении - закончились патроны. А ведь больше заряженных магазинов нет, теперь надо сначала вставлять патроны в них…
Прямо под домом, на котором он залег, раздался гул. Доставая патроны, Андрей приподнялся над парапетом, глянул вниз.
Гудел двигатель. Обогнув угол магазина, броневик выехал на центральную городскую площадь.
Его заметили - пули начали щелкать по броне, - но пока еще никто не понял, что это за странная машина появилась на краю площади и теперь медленно пересекает ее. Никита вел броневик осторожно, ерзая на сиденье, постоянно отклоняясь влево или вправо, наваливаясь грудью на руль: обзор сквозь щель был плоховат. Бойцы враждующих группировок то и дело мелькали в окнах домов, на крышах, возле подъездов. Они не оставались на одном месте, перемещались, исчезали и возникали вновь.
Пригоршня попытался увеличить скорость, но тут же отказался от этой мысли: светать только начало, обзор плохой, а впереди стоит несколько легковушек, грузовик, перевернутый набок автобус… Нет, не разогнаться.
Не имея возможности включить камеры или посмотреть в зеркало заднего вида, он больше всего опасался, что кто-то подберется к «Малышу» сзади и всунет пару гранат под неплотно пригнанную дополнительную броню.
Выстрелы звучали со всех сторон - но не взрывы. Ни один гранатометчик еще ни разу не смог воспользоваться своим оружием, с тех пор как броневик появился на площади. Кто-то гасил их одного за другим… впрочем, Пригоршня-то знал, кто это.
И еще он видел: вокруг царит паника. Ни одна из сторон не может понять, что происходит, кто отстреливает их. «Малыш» миновал дом, чей угол обвалился, превратившись в груду колотого бетона на газоне, и поехал мимо следующего здания, на котором, судя по всему, в данный момент сосредоточили огонь большинство тех, кто находился на площади. Распластавшись на руле и нагнув голову, Пригоршня разглядел сквозь боковую щель, как по стене, перечеркивая окна, бегут цепочки разрывов, как над крышей взлетают облачка цементной пыли: сразу несколько автоматчиков с разных сторон палили по этому дому. Там вдруг возникла
Поворачивая руль, Никита разглядел, что у края крыши справа маячит фигура с гранатометом на плече. Ствол уставился в сторону броневика… И человек опрокинулся назад, исчез за парапетом. А вот справа на балконе другой… уже не на балконе, уже падает вдоль стены - прямо в крону дерева, - и повисает среди ветвей. Потом совсем рядом, на крыше уличного киоска, во весь рост встал долговец, раньше лежащий плашмя, замахнулся… разинул рот в крике, качнулся вперед и кувыркнулся через край. Через мгновение на киоске взорвалась граната, которую он так и не метнул. Тут же кто-то ударил очередью по броне на лобовом колпаке - грохот наполнил кабину, заставил Никиту вжаться в сиденье. Увеличив скорость, он резко повернул, «Малыш» накренился, очередь ушла в сторону - по месту сварки, по дверце… стихла.
Он преодолел треть площади, теперь машину заметили все, кто находился здесь. Пули били, как град, салон и кабина наполнились дробным стуком, «Малыш» трясся, рокотал двигатель, скрипели рессоры, и что-то пронзительно дребезжало сзади. Сквозь щель Никита увидел легковушку - древний «Запорожец», слева - «Волгу», а справа угол дома. Он не стал объезжать: броневик подмял под себя капот «Запорожца», сплющивая его, кабина слегка приподнялась и тут же опустилась, потом качнулась задняя часть - и превратившаяся в блин машина осталась позади.
Потом на крыше взорвалась граната. Но не запущенная из гранатомета - судя по звуку, кто-то просто швырнул ее. Броневик осел, словно припавший к земле испуганный пес.
Сзади осталась половина площади. Дальше она плавно поворачивала, и Пригоршня налег на руль, подавшись влево, выглядывая сквозь щель в двойной броне на дверце с водительской стороны. Из подъезда вынырнул гранатометчик-монолитовец, поднял оружие, целясь. Сейчас выстрелит… Не успел - осел на асфальт.
Широкий просвет между домами маячил впереди. Напарник говорил, дальше улица круто поворачивает, сбегая со склона холма. Перед «Малышом» на боку лежал автобус, осталось лишь объехать его.
На автобусе возник сталкер с пистолетом в руке. Кажется, это не сектант, боец Долга. Пистолет у него, ха! Идти на броневик с пистолетом - все равно что на медведя с насосом. Никита увеличил скорость. Боец присел и сразу выпрямился, поднимая длинный гранатомет, не такой, как у остальных, а здоровенную противотанковую дуру, которую нормальный человек и удержать-то может с трудом…
Долговец прижал гранатомет к боку, обхватив двумя руками, словно бревно. Никита схватился за джойстик и открыл огонь.
Пули взрыли металл, поднимаясь наискось, подобрались к ногам долговца. А гранатомет с ревом лизнул холодный утренний воздух черно-красным языком огня и дыма. Сталкера снесло с автобуса, он мгновенно пропал из виду. Реактивная граната врезалась в броню на кабине.
Толстый лист противоударного композита смялся, вдавился внутрь, проломив колпак. Посыпались осколки. Щель перед Никитой превратилась в широкий проем, один кусок брони повис, скрежеща углом по асфальту, второй вдавился в кабину так, что треснул пульт возле руля.