Серебряная роза
Шрифт:
Было уже далеко за полдень, когда ему удалось наконец уговорить Ариэль вернуться к постоялому двору.
— Нам придется возвращаться домой в темноте, и вдобавок надо будет разыскать королевский подарок, если он еще ждет нас там.
— Ах да, я ведь совсем забыла про него!
Ариэль внезапно посерьезнела, словно ее снова придавил груз ответственности, от которого она на время избавилась. Отступило владевшее ею весь день радостное возбуждение, и, ощутив прохладу приближающегося вечера, она поежилась.
— Ты
Ариэль не отняла свою руку из его ладони, но Саймон почувствовал, что она сделала это просто из вежливости. Он искоса взглянул на жену. Восторженное выражение, которое весь день сияло у нее на лице, исчезло, глаза больше не блестели, рот был плотно сжат.
— Ты не хочешь возвращаться домой? — поддавшись внезапному порыву, спросил он, осторожно касаясь пальцем ее губ. — Если хочешь, мы можем остаться здесь на ночь. Я отправлю в замок посыльного с запиской.
Сердце ее дрогнуло. Провести ночь вдвоем, в большой простой комнате лучшего постоялого двора в городе? Но она не может больше позволить себе жить в угаре страсти и наслаждения. Она должна отправить лошадей из замка Равенспир. Сначала лошадей, а потом исчезнуть и сама.
— Нет, — сказала она. — Не думаю, чтоб это было разумно.
Он пожал плечами.
— Не понимаю почему, но пусть будет так, как ты хочешь.
Ариэль закусила губу.
— Все эти гости… — неопределенно пробормотала она. — Да и не могу я оставить хозяйство без присмотра.
— Конечно, — кивнул Саймон, ни тоном голоса, ни выражением лица не выдав своего разочарования. — Но пока мы не пустились в обратный путь, я хочу сделать тебе свадебный подарок.
— Ох, но… когда… когда же ты успел его купить? — в изумлении уставилась Ариэль на мужа, сразу же забыв весь предшествовавший разговор.
Саймон отпил глоток портера из кружки, которую принес слуга.
— Когда ты не видела.
С этими словами он вынул вырезанную из кости фигурку лошади и осторожно поставил перед ней на стол.
— О, как чудесно! — воскликнула Ариэль; именно такую реакцию он и предполагал.
Ариэль схватила фигурку и поднесла ее к свету, который еще пробивался сквозь витражные окна.
— Как она светится… и как она летит!
Она повернула к нему вновь вспыхнувшее лицо.
— Это самый чудесный подарок, который я только могу себе представить. Спасибо тебе.
Подавшись вперед, она поцеловала мужа в щеку, и он почувствовал, что это куда более чувственная ласка, чем все те страстные поцелуи, которыми Ариэль покрывала его по ночам в тишине их спальни.
На долю секунды взгляды их скрестились, и он прочел какой-то вопрос в глубине ее серых глаз, но тут же в них словно захлопнулись ставни, и Ариэль вежливо сказала:
— Она и в самом деле чудесна. Как только ты нашел ее? Встав из-за стола, она поправила юбку своего костюма для верховой езды.
— Пора возвращаться, а то совсем стемнеет.
На обратном пути к замку Равенспир они почти не разговаривали, занятые своими мыслями. Ариэль сжимала фигурку лошади в кулачке, обтянутом перчаткой.
Королевский подарок мирно пасся там, где они его оставили. Ариэль нерешительно села в седло, и он снова вздохнул, протестующе заржав.
— Ничего, — сказала Ариэль коню, наклоняясь и трепля его по склоненной шее. — Теперь у тебя будет просто сказочная жизнь. Пойло из отрубей, свежая трава, и никто никогда больше на тебя не сядет.
Конь понимающе заржал и даже ускорил шаг, словно торопясь к новой жизни…
Когда они подъехали к конюшне, Ариэль неожиданно сказала, что хочет перед сном взглянуть на своих лошадей. Саймон помедлил, почти собравшись сопровождать жену, но та резко повернулась на каблуках и двинулась к конюшне до того, как он успел открыть рот.
— Да что с тобой такое происходит, девочка? — пробормотал себе под нос Саймон.
Если ее что-то беспокоит, то почему она не поделится своими тревогами с ним? Он не дал ей ни малейшего повода не верить ему. Раздражение, смешанное с беспокойством, охватило его, когда он, прихрамывая, направился к замку, откуда уже доносились веселые звуки начинающегося праздника.
Эдгар появился из глубины конюшни, приветствуя свою госпожу, как только она вошла в теплое помещение, освещенное только светом от углей в жаровне.
— Добрый вечер, миледи.
— Добрый вечер, Эдгар. Все в порядке? Никто не заглядывал сюда, пока меня не было? Не заметил ничего необычного?
— Ничего, миледи. — Эдгар прислонился к столбу, посасывая очередную соломинку. — Вчера мы обходили конюшню каждые полчаса, да и собаки все время были здесь. Правда, сегодня я что-то их не видел.
— О Боже, я совершенно о них забыла! — воскликнула Ариэль. — Они ведь все еще заперты в моей комнате. Сейчас я выпущу их, и они снова проведут всю ночь в конюшне. Мы должны быть настороже, пока я не отправлю всех лошадей к Дереку.
С этими словами Ариэль занялась обходом денников, задерживаясь перед каждым, и лошади приветствовали ее негромким радостным ржанием. Все они прекрасно выглядели.
Но где же жеребая кобыла? Волна бессильной ярости захлестнула ее, и непрошеные слезы гнева и утраты навернулись на глаза. Как этот человек, кто бы он ни был, осмелился взять то, что принадлежит ей? Эта кража была не просто нарушением порядка, не простой демонстрацией власти. Это было вторжение в ее мир. Но никто больше не посмеет сделать это!