Серебряная Соколица
Шрифт:
У ворот Заклейменный спустил её на землю, освободил ноги и позволил идти самостоятельно. Измученная дорогой и головной болью, Ниоба с трудом переставляла ноги, но утренняя прохлада и прогулка по живописной алее привела её в чувство, пробудив любопытство.
На сторожке охраны висела табличка с благодарностями, купцу, что передал в дар клинике свое поместье.
Когда двери за спиной девушки закрылись, она обернулась полюбоваться резьбой, на выкрашенной зеленой краской двери. От времени дерево рассохлось и треснуло, обнажая стальной лист, скрытый
Пол просторного холла устилал белый мрамор, с вкраплением небольших черных ромбов. Обшитые светлыми панелями стены, большие окна, пронизывали комнату светом. Вдоль стен поставили кадки с цветами перемежая их скамейками и небольшими столиками, заваленными брошюрами.
Интересно, на сколько добровольным был этот подарок? Лично Ниоба ни за что не отдала столь потрясающий дом.
На вышедшая на встречу пожилая медсестра ничуть не удивилась связанной девушке и серому от пота верзиле. Чуть склонив голову в знак приветствия, жестом указала следовать за ней.
Их уже ждали. Сам главный врач, невысокий мужчина преклонных лет, с седой бородой клинышком, поднявшись на встречу, поднес к глазам очки и уставился на Ниобу, словно ему очень интересного жука принесли.
– Так, так, так. – зачастил он и махнул медсестре – Прошу, милочка, пригласите Павла Андреевича и господина Руссо. – и только после этого улыбнувшись, обратил внимание на Ниобу – Мы уж решили, что вы не осчастливите нас своим визитом.
– Всеми силами старалась его избежать. – отозвалась она.
Из-за пересохшего горла, голос прозвучал хрипло.
– Ну что же вы, право, развяжите нашу гостью. – скомандовал он и когда Заклейменный подчинился, жестом пригласил Ниобу за стол – Что предпочитаете? Чай? Кофе?
– А у вас хороший кофе? – с трудом держась на ногах она добрела до стула.
– Один из лучших!
Медсестра тут же разлила по чашкам горячий, ароматный кофе.
– Нас предупредили, что вы в пути и я распорядится сварить хорошего скаррского кофе. Люблю побаловать себя, чем-нибудь баснословно дорогим, время от времени.
Ниоба едва не подавилась. От части из-за слов врача, от части, потому что горькая, горячая жида, не лучший вариант для пересохшего горла.
– Позвольте представиться. Доктор медицинских наук, доцент кафедры биохимии и фармакологии Артур Павлович Бойков.
– Моё имя, я полагаю вам известно? – отпив воды, отозвалась Ниоба.
– Конечно. Ниоба Исаму Вентор.
На этот раз она подавилась по-настоящему. Имя её отца в палатах не упоминали, даже мама назвала его всего однажды, попросив никому его не раскрывать, даже друзьям. В официальных документах, чаще всего в качестве отчества писали имя дедушки или и вовсе ставили прочерк. Услышать его здесь, так же неожиданно, как удар по голове в темной подворотне.
Доктор Бойков представил вошедших коллег, но Ниоба едва его слышала, пытаясь справиться с шоком. Доктора принялись взволновано переговариваться, но пришедшая в себя Ниоба их перебила:
– Вам лучше отпустить меня.
В её голове была заготовлена
– Хорошо.
– Хорошо?
– Мы не собираемся держать вас тут против воли.
Она недоверчиво приподняла брови, потирая следы от пут на запястьях.
– Только скажите, куда вы пойдете, выйдя за ворота?
– Вернусь в Кондому. – отозвалась она, недоверчиво.
– Но вед там вас будет ожидать тот огромный Заклейменный. Думаете, он позволит вам уйти? А если, вам все же удастся сбежать, думаете Серые оставят вас в покое?
Хмуро глянув в ответ, Ниоба не ответила.
– Скажу по секрету, я действий коллег не одобряю, но чем сильнее вы будете сопротивляться, тем хуже будут условия, в которых вас поместят.
– Предлагаете остаться здесь? – скрестив руки на груди, поинтересовалась Ниоба.
– Почему бы и нет? Вам выделят отдельную комнату, никаких психотропных или сильнодействующих препаратов. Будете отдыхать, гулять по саду и восстанавливать силы. Вы ведь хотите избавиться от кисты под вашим черепом?
– А какова цена, вашего гостеприимства?
– Сущие мелочи! – отмахнулся Бойков – Мы с коллегами пишем большую работу и если удастся избавить вас от этого ужасного недуга, это будет фурор!
Уйти ней не позволят, да и не выйдет, не в таком состоянии, а отдельная комната и прогулки по саду, лучше крохотной камеры и кандалов. Да и птицам Зара будет проще её найти, если позволят прогулять по саду.
От административного здания к корпусам проложили коридоры. Прямые, метра три шириной, отлично просматриваемые из конца в конец. За решеткой окон раскинулся просторный сад, по которому бродили пациенты, под присмотром медработников. Отдельно в тени сидели вялые старики.
Палата хоть и маленькая, но чистая и светлая. Узкая кровать, уже застеленная, занимала половину комнаты, упираясь в стены тремя сторонами. На одеяле лежала форма, горчичного цвета. Ниобу попросили переодеться и выйти в холл. Брюки и Зарову рубашку забрали. Расчески, зеркала, лент и шпилек пациентам не полагалось. Пришлось вычесывать волосы пальцами.
Перед выходом из палаты, девушка остановилась у двери, стараясь унять нервную дрожь.
Стоит ли так волноваться, после десяти лет в закрытом учебном заведении? Едва ли местным психам удастся переплюнуть шкодливых детей, запертых в ограниченном пространстве Академии. – подумала она и толкнув дверь – Если бы здесь были Айналис или Руд, то заключила бы с ними пари. Даже интересно удастся ли местным психам переплюнуть студентов Академии.
В коридоре её ждала медсестра, что любезно проводила Ниобу в просторный холл на первом этаже. Пациенты как раз возвращались с прогулки, медленно заполняя пространство бледной комнаты. Кто-то, едва окинув ее взглядом тут же отворачивался, другие с любопытством рассматривали, не отводя взгляда.