Серебряные пули с урановым сердечником
Шрифт:
– С-спасибо, Венджер, – тихо сказал я.
– За что?
– За то, ч-что, собираясь сопровождать меня на этот бал, ты надела с-свое любимое платье.
– Если ты думаешь, – начала Венджер, – что я сделала это ради…
– Нет. – Я отрицательно мотнул головой. – Не думаю. Но м-мне было приятно услышать это.
– Эй вы там, кончайте шептаться, – крикнул эльф, высовываясь из кареты. – Нас ждет Судьба, а этот парень очень не любит, когда смертные заставляют его ждать.
Что такое дворец? На мой взгляд, дворцом обычно называют веселенькое зданьице
Взгляды принца Румина – или кого-то из его коронованных предков – по этому поводу, похоже, кардинально расходились с моими. Его дворец стоял в трех кварталах за храмом Трора – и проектировал его если не тот же самый архитектор, то кто-то из его учеников или последователей – наверняка. Дворец, да… из трех башен на одном фундаменте. Три узких серых шпиля – средний, по оценке инфора, возвышался над уличными булыжниками ровно на сто двадцать три метра. С его флюгера, наверное, открывался прекрасный вид на город – и, судя по раскачиваемому порывами ветра скелету в лохмотьях, кто-то этим видом периодически наслаждался.
Два боковых шпиля были чуть пониже, но тоже без особого труда скрывались в нависших над ночным Хальдагаром тучах. И тридцать метров до ближайшего окна.
– Все нижние окна защищены магическими ловушками, – подтвердила мои худшие опасения Венджер. – И второй ряд тоже. Безопасно проникнуть можно лишь через третий.
Шестьдесят метров от земли – с высотой потолков строители решили не мелочиться.
– Я полезу первым, – сказал Свомстер, роняя на землю перед собой бухту троса. Когда и где он успел раздобыть ее – ума не приложу. – Так будет быстрее.
– Точно, – хихикнул Лалли. – Быстрее… потому что ты влипнешь в первую же ловушку, и на этом наше приключение закончится, не начавшись. Зато я…
– Ты, – презрительно сказала Венджер, – не заметишь магическую ловушку, пока она не схватит тебя за…
– Х-хватит! – скомандовал я.
Странно – только сейчас я обратил внимание, что во дворце не освещено ни одно окно. И всех звуков – вой ветра. Ветра… к ночи он здорово посвежел. И если здесь, на твердой земле, его порыв лишь заставит качнуться, то там, наверху…
– Первым п-полезет Свомстер, – твердо сказал я. – Но – ни шагу от окна! За ним п-поднимаются остальные:
– Нам нужно будет найти слуг. – Венджер зябко поежилась. – Взять их амулеты…
– Которые наверняка привязаны к своим обладателям, – скептически заметил Лоуэ.
– Спасибо за высокую оценку моих способностей, – с сарказмом отозвалась ведьма. – Но спешу тебя заверить, что уж с домашними амулетами я как-нибудь справлюсь.
– Держите трос, – негромко сказал Мастер Меча. Один конец упомянутого троса был уже в несколько витков обернут вокруг его пояса. – Я полез.
Правильнее было бы сказать, «пошел», подумал я, глядя, с какой скоростью перемещается Свомстер по, казалось бы, совершенно гладкой поверхности стены. Гекконы, глядя на него, мигом заработали бы себе комплекс неполноценности.
До нижнего ряда окон Мастер Меча добрался меньше чем за полминуты. Я опустил на глаза щиток инфора, включил
Брошенное Венджер заклинание на миг заставило визор покрыться мешкотней помех. Миг спустя изображение восстановилось, и я успел заметить возникшую перед нами прозрачную линзу – а еще миг спустя точно в ее центр угодил падающий Свом, и «линза» лопнула, обдав нас веером крохотных острых льдинок.
– Т-ты как?
– Без последствий, – отозвался Мастер Меча, продолжая тем не менее лежать в сугробе. – Мне очень жаль.
Лицо его по-прежнему представляло собой маску невозмутимости, но в голосе явственно проскользнули нотки, которые без особой натяжки можно было классифицировать как виноватые.
– П-помочь встать?
– Не надо, – отозвался Свом, приподнимая голову – и в следующее мгновение уже оказываясь стоящим на ногах. – Кто следующий?
Мы с Лоуэ обменялись настороженными взглядами.
– Я, – решительно сказал я, вытягивая из-под камзола перчатки. Стоило бы надеть их раньше, прикрыв сверху какой-нибудь полотняной рваниной – как я поступил с комбом. Не догадался вовремя – и теперь остается только гадать, какую гадость преподнесут там, наверху, замерзшие до потери чувствительности пальцы.
– Опасайся ветра, – сказал Мастер Меча, протягивая мне трос.
– Угу.
Я неторопливо подошел к стене. Приник щекой к серой шершавости камня – и его холод, пройдя сквозь плоть, ударил по зубным нервам, заставив рот скривиться в гримасе. Плевать! – продолжая жаться к камню, я вытянул руки вверх, досчитал до десяти – и активировал «липучки».
Раз-два, раз-два. Не так уж и сложно, как я боялся. В Академии бывало и похуже. Тогда, на учениях по аварийной разгерметизации, ползти по трубе надо было не шестьдесят метров, а все сто десять, а садист-инструктор врубил вентилятор на полную мощность – и поток набегавшего воздуха рвал меня назад раза в три посильнее, чем местное притяжение, а руку приходилось проталкивать вперед, словно сквозь глину. Хотел бы я знать, на каком корабле, по их мнению, может быть столько воздуха в одном отсеке.
Раз-два, раз-два, отлепить, подтянуться, прилепиться. И – не смотреть вниз. Только вверх – на во-он то окно.
Свомстер предупреждал не зря – ветер наверху был заметно сильнее, чем у подножия. Сначала, когда взметнувшийся плащ едва не придушил меня завязками, я пожалел лишь о том, что не догадался повязать трос поверх него. Потом о мою спину с размаху шлепнул арбалет, и я понял, что список совершенных мной глупостей далек от завершения.
Но самую большую свою ошибку я осознал, лишь добравшись до этого окна. Оно, как, впрочем, и его земные аналоги, было абсолютно не приспособлено к тому, чтобы его открывали снаружи. Скорее наоборот, – учитывая наличие в местной биосфере нескольких десятков видов крупных летающих плотоядных.