Серебряные слезы
Шрифт:
– Ого!
– Да, милая, да – я и там побывал... Я словно искал все время что-то. Правда, до некоторого времени я не осознавал, что именно я ищу. Пока однажды, на каком-то восточном базаре, не приобрел один сувенир. Представь себе – пятьдесят градусов в тени, вокруг шумит пестрая толпа, какой-то высохший старик-торговец протягивает мне фигурку некоего божка... вернее, богини. Сначала я и сам не понял, что приобрел – слишком настырен был тот старик, он намертво вцепился в полы моей одежды, и мне было проще заплатить ему несколько монет. Я сунул фигурку в карман и ушел.
– Как интересно... – пробормотала я, с возрастающим
В самом деле, он был так взволнован, что я стала относиться к его словам вполне серьезно. Уж он-то был из той породы людей, которые не привыкли делать из мухи слона...
– Поздно вечером, когда жара немного спала и ко мне вернулось желание жить, мне захотелось немного развлечься, и я решил выйти. И тут из кармана выпала фигурка, купленная днем на базаре.
– Что это было?
– Местная богиня. К сожалению, я не запомнил ее имени – скороговорка старика совершенно выпала у меня из памяти, хотя он и произносил ее имя. Тейт, Нейт, Изида-Немезида... Какое-то дурацкое название, которое европейцу совершенно ни о чем не говорит! Но это неважно... Дело заключалось в том, что фигурка кого-то мне здорово напоминала. Но вот кого? Глупое дежа-вю... Я списал все на разжижение мозгов, что немудрено при тамошней жаре.
– Я пока не понимаю...
– Погоди, милая Лис, не перебивай меня – позже я все объясню. Так вот... Я спустился из своего номера вниз. Там, в ресторане, напился в какой-то компании... Я все время вертел фигурку в руках, смотрел на нее, и мне казалось, что я определенно где-то видел эту женщину. А потом... потом я отрубился. Очнулся уже в номере, фигурки не было. Потеря не так уж и велика, но я был в отчаянии – я уже не мог без этой богини, она стала мне почти что родной. Купить новую? Отправился на тот же базар, толкался в шумной толпе, но старика, конечно, не нашел. Пытался объяснить другим торговцам, что мне надо, – бесполезно. Они мне совали дурацкие сувениры, но изображения той богини среди них не было...
Денис вздохнул и на какое-то время замолчал.
– А дальше? – не выдержала паузы я.
– Дальше я вернулся в Москву. Была середина октября. Скука, дождь, Пеньков, которому все приходится объяснять по два раза... Я стал думать о тебе. О том, что я не понимал своего счастья. То, в чем я тебя упрекал, стало твоим достоинством.
– Холодная кровь? – усмехнулась я.
– Нет, Лис, у тебя не холодная кровь. Ты была спокойная, а я воспринимал твое спокойствие как равнодушие. Просто ты никогда не позволяла себе выплескивать своих чувств. Все другие кричали, вопили в голос, смеялись в крик, но на самом деле внутри их была пустота. Пустота и тишина. Как мне надоели так называемые темпераментные женщины, у которых, кроме темперамента, и нет ничего! Ты была настоящей...
– Ты меня идеализируешь. Людям свойственно идеализировать друг друга, особенно спустя какое-то время.
– Нет, Лис. Только теперь я понял, что ты умерла бы за меня, если бы пришлось. На одном темпераменте такого не сделаешь! Сейчас – нет, сейчас я тебе кажусь чужим. Лис, я хочу вернуть прошлое. Лис, я хочу тебя.
– Нет.
– Не торопись, подумай... Я не сказал тебе главного. Через какое-то время я понял, кого я узналв той фигурке богини, которую нашел и потерял в той далекой стране. Я понял – это была ты! Понял в тот самый
– Это внушение, – тихо произнесла я. – Не стоило так долго ходить по солнцепеку.
– Нет, бесполезно меня переубеждать... – засмеялся Денис и поцеловал меня в щеку. – Я так рад, что вновь нашел тебя! Лис, отныне я твой раб.
– Скажи честно – там, в своих скитаниях по далеким странам, ты принял какую-нибудь местную религию?
– Только одну – твоего имени...
Он попросил принести вина и некоторое время молчал, пока официант обслуживал нас.
– Милый, но я люблю другого.
– Милый! Ты назвала меня милым! – радостно засмеялся Денис и поцеловал мне ладонь. – А все остальное я пропустил мимо ушей. Ну, кто он? Расскажи мне. Расскажи – я же не стал от тебя ничего скрывать!
– Рассказывать нечего. Он хороший, и я его люблю. И, вообще, к твоему сведению – его все любят.
Денис уронил на пол нож.
– Черт... Лис, нет хуже человека, которого все любят. Он обманывает тебя – я таких знаю, навидался на своем веку...
– Нельзя судить человека, не зная его.
– Полно, Лис, ты сама себя обманываешь. Наверное, ты уже сейчас чувствуешь фальшь, которая от него исходит. Как его зовут?
– Саша. Александр. Тут уж ты ни к чему не придерешься...
– С ним ты будешь несчастна. С детства ненавидел всех Александров. Так звали царей, которые оканчивали свою жизнь неудачно и несчастливо, начиная с Александра Македонского.
– Что-то новое в истории... Денис, я не желаю слушать эту чепуху. Повторяю – мы уже никогда не будем вместе. Смирись.
– Ты еще скажи о том, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды... – Он нервно щелкнул зажигалкой, закуривая. – Ладно... Твое последнее слово?
– Я не вернусь.
Он тихо, без всякого выражения, рассмеялся:
– Ты дурочка, Лис. Ты просто маленькая упрямая дурочка!
– Я пойду.
– Нет уж, я провожу тебя!
– Я больше не сяду с тобой в машину. Ты в таком состоянии... Когда ты такой, то гонишь, как сумасшедший, я тебя знаю. Учти, Денис, самоубийц не берут в рай...
– Ох, какие мы умные... А что до моего состояния, то это твоих рук дело. Ты меня довела... Учти и ты, Лис, убийц тоже в рай не берут.
– Значит, встретимся в аду, как говорят в плохом кино, – попыталась я пошутить, но шутка не получилась – даже мне не было смешно...
Накануне шел снег.
Теперь дороги были черными, из-под колес проезжающих мимо машин летели комья ледяной грязи. Я пришла в институт продрогшая.
– Что за ерунда такая! – с досадой сказала Аглая, захлопывая ведомость – только что она закончила принимать зачеты. – Как Новый год, так непременно потепление...
– Да ладно тебе ворчать! – ответила я, сидя на подоконнике и болтая ногами. – Саша принес живую елку – маленькую, мохнатую... Она больше на ежика похожа, чем на дерево.