Сереты старого озера
Шрифт:
— Ладно, поехали. Может, что спросить надумаешь, отвечу, — пообещал мне Рощин и я кивнула, соглашаясь. Всё равно сейчас не могла сказать ничего вразумительного. Столько мыслей в голове… А ещё та самая растерянность, которая для меня была сродни заторможенности и отрешенности.
Оставшуюся дорогу в Серую Гриву я дремала, точнее, делала вид, что. Поэтому прикрыла глаза и думала. О чём? Обо всём. Теперь, зная, кто такой Тимофей, мне вспоминались отдельные моменты. То принюхивающиеся ко мне Рощины, то их беззвучная поступь. А ещё это атлетическое телосложение и отсутствие в Гриве толстых обитателей. По крайней мере, других я точно не видела.
— Ну всё, почти что приехали, — сообщил мне Тим, который как и я не проронил и слова. Точнее по ходу пути он делал какие-то короткие замечания, но не предпринимал никаких попыток продолжить разговор. А я и не спрашивала, пытаясь справиться с собой. Это ведь только в книжках девицы от радости, что их избранники не совсем люди, вешаются на шею мужикам и ведут себя так, словно всё это в порядке вещей. У меня реакция вышла совершенно иная. Я и рада бы принять Тимофея, но что-то мешало.
— Хорошо, — я согласилась, снова ощутив какое-то разочарование. Разве не этого мне хотелось? Увидеть брата и его Веру, а заодно порадоваться за их вновь обретенное счастье.
— А ты наблюдательная, — похвалил меня Тим, но головы в мою сторону не повернул. От этого стало как-то грустно. Впрочем, сейчас мне в себе бы разобраться, а не лезть к человеку с претензиями. Вот же! Он же не человек! А вот назвать Рощиных оборотнями пока язык не поворачивался. — Я сейчас тебя отвезу к дому, где живут родители Веры. Вон тот бледно-жёлтый дом, видишь его? Побудешь немного там.
— Зачем? — не поняла я. Тимофей говорил какими-то загадками. Мне показалось, что его слова имеют какой-то смысл.
— Там твой брат.
— Хорошо, — я согласилась, снова ощутив какое-то расстройство. Разве не этого мне хотелось, увидеть брата и его Веру, а заодно порадоваться за их совместное счастье.
Но особо расстроиться не успела, потому что в этот момент из окна высунулась Верочка. Она заметила нас, махнула рукой и пропала в глубине дома. А когда мы остановились на крыльце уже стояли довольные «молодожёны» Касаткины. Серёжа несколько изменился. Мне даже показалось, что он стал ещё шире в плечах. Но это всё мои женские глупости. Наверное, это счастье! Оно преображает людей. А мой братишка несомненно выглядел очень довольным. Впрочем, его половинка тоже.
— Я приеду за тобой через пару часиков, — пообещал Тим, приветственно махнул рукой моим родным и уехал. В душе я, конечно же, чувствовала неловкость. Но ничего с собой поделать не могла. Да, любовь никуда не делась. Но всё это было каким-то нереальным сном, наводящим на разные размышления.
Едва мы втроём оказались на просторной кухне (необыкновенные запахи, вызывающие слюноотделение, я почувствовала даже на улице), уселись за стол, Серёжка произнёс:
— Настюш, рассказывай давай, чего произошло?
Он знал меня как облупленную, в прямом смысле с пелёнок, поэтому отпираться и делать вид, что всё замечательно, я не стала. Поковыряв вилкой в аппетитной курочке, запечённой под объёмной сырной корочкой, призналась:
— Тимофей, он …он… — я взглянула на Серого, перевела взгляд на пододвигающую ко мне овощной салат Веру и обмерла. Впервые поняла, что сейчас на меня смотрел не человек, а представитель оборотней. Нет, внешне она была прежней, подтянутой красивой молодой женщиной. Только раньше у меня не было возможности сомневаться в её принадлежности к чистокровным людям. Вот же! Неужели теперь я буду разделять всех на процент крови от того или иного рода?
— Да Настя, ты всё правильно поняла, — Вера положила свою ладонь на плечо Серёжки. И тот накрыл её своей рукой, словно давая поддержку. А меня этот жест не поразил, но неожиданно порадовал. Значит, брат в курсе, кто его жена?! Где-то там, на задворках сознания пробежала догадка, которую я не преминула озвучить:
— Вы поэтому мучили друг друга?
Ответа не требовалось, как и расшифровки моего вопроса. Теперь всё стало ясно. Но что же у них изменилось?
— Насть, — вторая рука братишки через столик потянулась ко мне, и я вложила в неё свои пальцы, ощущая, что это крайне необходимо. — Я ведь тоже не совсем человек.
Шок номер два возымел довольно странный эффект. Хотелось рассмеяться и одновременно вытаращить глаза. Но я не стала этого делать.
— А я? — поинтересовалась, рассудив, что раз брат такой, то кто же я?
— Ты человек, — сообщила Вера, — даже пахнешь не так, как мы.
— Пахну? Это с дороги, — попыталась извиниться я, вспоминая те клубы пыли, что порой взметались вокруг нашей мчавшейся машины.
— Не грузись, — рассмеялся Серёжка, — всё у тебя в порядке. А оборотнем я стал недавно.
— И как оно? — спросила, посмотрев на родного человека совершенно по-иному.
— Нормально, — ответил брат. Похоже, его эта ситуация совершенно устраивала. Вон даже Верочка светилась от счастья, то и дело бросая взгляды на своего мужчину. — Ты только Рощина не отталкивай из-за этого.
— Я? — возмущенно вскрикнула, но спорить не стала. Родной брат он и есть родной брат, понимает всё с полуслова. И даже наличие теперь у него хвоста не уменьшает моих родственных чувств к нему.
— Ты, — четко проговорил Серёга и добавил, — ешь давай, а то всё остынет. Вера с утра вокруг плиты кружила, тебя поджидая, — сообщил он. — Рощин мне с утра позвонил, что привезёт тебя.
Какое-то время мы молчали, лишь изредка стуча вилками. Но это было к лучшему. У меня появилась еще одна возможность взглянуть на все произошедшее еще раз с новой стороны. Да и я стала понимать саму себя лучше, чем до этого разговора. Разве Тимофей меня чем-то обидел или оттолкнул? Разве не он защищал меня и бросался по первому зову? И разве не от его прикосновений я ещё утром таяла и сходила с ума. Я чувствовала, что он моя скала и опора, надёжная защита и исключительно искусный любовник. Всё это сочеталось в одном единственном оборотне, которого люблю.