Сережа, не обижай демонов
Шрифт:
И, разумеется, мою такую, несвойственную мне в обычной жизни резвость не оставила без внимания Злата. На шум, поднятый мною при последних моих действиях, она примчалась с кухни, с разгона запрыгнула на кровать и ткнулась холодным носом мне в подбородок.
— Хозяин, — вдруг подал голос мой медальон, и голос тот показался мне изрядно испуганным, — я тут подумал, что тебе действительно будет сложно выговаривать мое имя полностью. Называй меня просто Гуамоко. В конце концов, в последние пару тысячелетий моей жизни длина имени уже не имела для меня такого уж большого значения.
Моя такса, словно услыхав этот бесплотный голос, внезапно настороженно
— И я тебе правду сказал, в том мире мне будет намного легче передавать тебе новые знания… даже… даже смогу проводить этот ритуал подключения к менталу, если совсем не получу новых душ. — Игривая собачка решила изучить новую игрушку на вкус. Всего один единственный «лизь» привел ставшего неожиданно очень откровенным Гуамоко в шок и трепет. — И я прямо сейчас готов поклясться говорить тебе одну только правду… и поклясться в верности.
Последние слова, донесшиеся от медальона, оказались настолько тихими и невнятными, что мне пришлось буквально догадываться об их значении.
— Хорошо, клянись. — Ну, а что? Надо ловить момент. Похоже, что без этой клятвы, мое общение с Гуамоко может внезапно оказаться очень небезопасным. Очень уж мутный он тип, если об артефактах так можно говорить.
— Я, Гуамокоранкоторксалан, клянусь своей сутью… — затараторил медальон слова клятвы, и, по мере ее зачитывания, я начинал ощущать как между мной и древним артефактом натягиваются некие незримые узы, благодаря которым я не просто мог обмениваться мысленными посланиями с этим древним разумом, а получил возможность, при приложении определенных усилий, даже на время к нему подключаться, делая его мыслительные способности частью себя.
«Гаф»! — Звонко и радостно взлаяла моя зверушка, когда текст клятвы был Гуамоко полностью зачитан, и моя питомица, не обращая больше никакого внимания на лежащую у меня на груди металлическую штуковину, удобно устроилась у меня в ногах.
— Почему ты так испугался? — Мысленно задал я вопрос теперь уже своему вассалу. Разумеется, для получения ответа на этот простой вопрос, подключаться к разуму Гуамоко было вовсе не обязательно (да и, если честно, я ощущаю, что такое подключение отнимет у меня неоправданно много каких-то особых, нематериальных ресурсов, так что без очень уж веских причин заниматься подобным в ближайшее время точно не планирую).
— Уже имею печальный опыт контакта с подобными существами. — Отозвался древний разум в ответ. И, видимо, и сам, желая выговориться, продолжил: — мы считали себя всесильными! Властители множества миров впадали в панику при одном только упоминании названия нашей расы…. А потом кое-кто из нас имел несчастье вызвать простое неудовольствие всего двух подобных существ…. Теперь вот, я коротаю века в этом вот артефакте, а в нашем мире огромные территории сделались толком непригодными для существования.
— Так это что, выходит, моя Злата представляет огромную опасность? — Я приподнялся на локте, чтобы взглянуть на питомца. Даже заметно подросший за пару месяцев щенок, все равно оставался мелкой и шкодливой «варежкой». Определенно, моя рыжая красавица вовсе не выглядела чем-то хоть сколько-то угрожающим. В настоящий момент Злата лежала, удобно устроившись у меня в ногах, и с самым сосредоточенным видом вылизывала свою переднюю лапку.
— Опасность? Для тех, кто осознанно попытается причинить вам, хозяин, хоть какой-либо вред — несомненно. — Твердо объявил медальон, а я внезапно резко успокоился. Врагов не жалко!
Первый день моего последнего полугодия в младшей школе лично для меня запомнился внешне дружеской перебранкой Шитовой с ее бывшими подружками. Бог его знает, какая муха их укусила, что эти две заводилы женской части нашего класса заявились к нашей парте и устроили с моей нынешней соседкой ожесточенную пикировку. Причем, если бы не моя эмпатия, я, вполне возможно, даже и не догадался о плещущихся во, вроде бы, вполне обыденных фразах литрах чистейшего яда, заставляющего противниц яриться и, расплываясь в ехидных улыбочках, плеваться ядом в ответ.
В конце концов, мне все надоело.
— Ленусик, — сказал я, вызывая своим обращением мгновенный ступор всех развесивших ушки девчонок класса, — ты пойдешь сегодня со мной в иллюзион? Я слышал, они буквально на днях отработали и создали совершенно новые декорации? Купание в тропической лагуне, как тебе?
— С удовольствием, — пропела Ленка торжествующим голоском. Судя по волне зависти и негодования, прокатившейся по всем прочим особам женского пола, благодаря этой моей внезапной дружеской помощи, матч по женскому ехидству был прекращен за явным преимуществом одной из сторон.
— Ну, да, Сережа у нас богатенький, — провонял зарядом зависти и резкой неприязни мой бывший друг Генка, тоже сидевший неподалеку, а потому расслышавший мое приглашение.
А Серега Сергеев не сказал ничего, но если бы полыхнувший от него заряд ненависти какой-нибудь эпический злодей смог перевести в отравляющий газ, все птицы с небес разом осыпались бы на землю, а Княжество Светлогорское на долгие годы стало бы именоваться исключительно мертвыми землями.
И в иллюзион мы, действительно, пошли. Хотя, как мне кажется, Ленка до самого последнего момента ожидала, что я пойду на попятный. Ну, еще бы, цена в пять десятков золотых за час пребывания в комнате иллюзий на одного, кого угодно способна заставить сомневаться в целесообразности подобного времяпровождения. Кстати, очень неплохо поплавали и подурачились, хотя, разумеется, физически наши тела все это время оставались лежать неподвижными в маленькой комнатке, сплошь нафаршированной артефактами. Именно из-за цены этих самых артефактов и стоимость подобного развлечения оказывалась столь непомерно высокой.
О напрасном расходовании денег я немного пожалел уже к вечеру, когда, возвратившись домой, получил из рук деда с утра пришедшее извещение о наложенном на меня штрафе. Очередная расплата за мою глупость, ибо иначе, чем глупостью, мое участие в той каверзе против бэшек назвать было трудно.
— Ну, вот, — сказал дед при вручении мне извещения, — как удачно, что ты не потратил в том магазине выданные тебе призовые. Тик-в-тик сумеешь расплатиться.
Ага, словно эти полицейские, назначая штраф, где-то в невидимости возле меня в Светлогорске стояли и мной полученную от деда сумму фиксировали. Сумма выписанного штрафа пятьсот золотых! А ведь я, именно имея в виду дедовы призовые, Ленку в этот несчастный иллюзион и пригласил! Впрочем, отставить сожаления! Зато теперь есть, что вспомнить. Далеко не каждый подросток из нашего класса в подобной дорогостоящей диковине побывал. Кстати, интересно, только мне одному в полиции выписали подобный штраф, или и Генке тоже? Что-то мне подсказывает, что у Генки могут возникнуть сложности.