Шрифт:
Апокалипсис местного значения
– Гоп-стоп Зина, кому давала стоя!
– Нескладушки-невладушки, тебе хуем по макушке!
– Зато прикольно, Зина! – заржал Валерка и хлопнул по плечу – Как жизнь Зина, полная корзина!
– Да какая полная, с хлеба на воду.
– Сантехник ушёл в запой?!
– Да не работаю я сантехником, уже третий месяц.
– Во как! И на что ж ты синекуру променял, Зина?
– По специальности.
– Конструктором? – удивился Валера – И почём нынче
– Хватает, на хлеб, на воду – уклончиво ответил Зина – А ты где, Валер?
– А я пашу, в отличие от некоторых, не будем тыкать непальцами, по двенадцать часов, каждую смену, в супермаркете, на каре. Сорок штук, как с куста.
– Тогда рано тебе взад.
– Сколько?
– Семнадцать.
– Не густо. Хотя … рабочий день восемь часов, два выходных и праздники … если прикинуть к носу … да учесть, что делу у тебя час, да и то в обед, а в остальное время смотришь порнуху на своём компе …
У Зины покраснели уши.
– Так-то на то и выйдет. Ладно, Зина. Танюха, вон, из магазина вышла …
– Привет, Тань – кивнул ей Зина.
– Привет, Зина – заулыбалась Таня – Как жизнь молодая?
– Да я Валерке уже рассказал – буркнул он – Бывай.
– Бывай – хлопнул по плечу Валера и пошёл к жене.
Знакомьтесь: Зиновий Маркович Виноградов. Русский еврей. Фамилия по матери, отчество … Хотя, если бы по матери, был бы Марфович … невелика разница.
От отца досталась вспыльчивость, от матери добрый и тихий нрав. Только в русском еврее могли ужиться столь противоречивые качества.
Зина был тем редким типом русского еврея, которого, русские, называли евреем, а евреи – русским.
Зина возвращался с работы.
До подъезда знакомых не встретил.
Подошёл к лифту, нажал кнопку и глянул – 23.
В шахте зашуршало и Зина стал считать – Раз . два . три …
На счёте пятьдесят восемь, шуршание оборвалось и створки, лязгая, разъехались.
– Ой! Придержите-придержите!
Зина сунул ногу и лифт, недовольно урча и лязгая, дважды жамкнул её и разинул пасть.
– Уууф!
– Ой! Подождите-подождите!
– Зина сунул другую ногу и лифт, словно бульдог, вцепился в неё и долго не хотел отпускать. Наконец, с угрожающим гудением, створки разъехались.
– Ой, спасибо вам!
– «Молодая мама» – почему-то подумал Зина и ощутил прилив нежности.
Вторая, точнее первая, успевшая на лифт – «Начальница» – и Зина нажал кнопку – 17.
Молодая мама нажала – 21.
Начальница – 18.
Лифт, довольно уркнув, и лязгнув створками, тронулся, поскрипывая тросами и пощёлкивая концевиками тормозов.
… 13 … 14 … 15 …
Свет мигнул и погас.
Лифт, ууукнув, замер.
Наступила тишина.
– Ой! Что это? –
– Свет – коротко ответил Зина.
– Понятно, что свет. Вас не об этом спрашивают! – взъелась начальница – Что вы шута из себя строите!
В Зине дёрнулся папа.
– Что за тон! Прям, начальница!
– Да, начальница! И таких вот, конструкторов … – у Зины отвисла челюсть – Всё унитазы изобретают!
И Зина взъярился.
– Да если бы Да Винчи не изобрёл унитаз, куда б ты срать сегодня ходила! Ддура!
Пророческие слова.
– Алло!
Молодая мама, не обращая внимания на перепалку, поднесла телефон к уху
В тишине они услышали – Всё для тебя, моря и ок …
– Алло, Валераа …
И женский голос, шёпотом, но так, что услышали и они.
– Валера, не отвечай, у нас ещё есть время …
– Ах ты тварь!
Визгнула молодая мама, и хряпнула телефон мордой о пол кабинки лифта.
И заплакала, прижав ладони к лицу.
– Вот поэтому я и не выхожу замуж.
Начальница приобняла молодую маму и гладила по плечу.
– Все они одним миром мазаны.
Зине стало жаль мм (молодую маму), да и за «дуру» уже грыз, кто-то, душу.
Он достал сотовый, включил и приблизил лицо к панели.
– Должен быть номер аварийной.
Но телефон был близок к разрядке, фонарика не было и разглядеть номер не удалось.
– Нужен фонарик или второй телефон, мой уже почти разрядился.
ММ подняла телефон.
– Не работает …
Начальница порылась в сумочке.
– Бблядь! – выматерилась она – Как всегда. На работе оставила.
– Может ноль-три позвонить? Или ноль-два – спросила мм.
– МЧС! – вспомнил Зина – Кто-нибудь знает номер?
– Девять один один
– Это в американских сериалах. У нас, наверное, другой. Но надо попробовать. Только бы не разрядился.
Он набрал.
– Девять один один номер вызова экстренн … – мужской голос оборвался, телефон погас.
– Всё. Разрядился. А номер, действительно, аварийный …
– Толку то теперь …
– Может покричать?
И в следующее мгновение тишину вспорол крик!
Зина и начальница присели, и заткнули уши.
Вибрации воздуха угасли, и они прислушались …
Тишина.
Крик!
Заткнутые уши.
Тишина.
– Всё – хрипловатым шёпотом сказала мм.
Они стояли и слушали.
Подъезд, словно вымер.
Не хлопали двери. Никто не выходил на площадки. Никто не поднимался и не спускался по лестничному маршу.
– А мы не задохнёмся? – прохрипела мм.
Зина поплевал на палец, приблизил его к створу дверок и двигал до угла. В углу, где щель, между стенкой и створкой, палец стал охлаждаться.