Серийный любовник
Шрифт:
– Вы не пытались выяснить, не в этой ли среде она нашла себе кавалера? – вдруг бухнул Стас.
– В среде бездомных? – Цыганков отреагировал на его заявление на удивление спокойно. – Нет, уверен, что ее милосердие так далеко не зашло бы.
– Я не это имел в виду, – спохватился Крячко. – Я говорил про коллег, которые так же, как и Ольга, занимались помощью бездомным. Ведь в этих центрах работают не только женщины.
– Ах, вы об этом? Что ж, возможно. Я не выяснял. В Центр ездил, с друзьями ее общался, все хотел понять, не могла ли Оля сама на себя руки наложить. Ну, из-за беременности и прочих проблем. Ребята там работают вполне приличные.
– В Центре про ее связь никто ничего не знал?
– Нет, не знал. И на работе она никому не говорила, даже не намекала на то, что у нее кто-то появился. Да и нам с матерью не открылась. Срок у нее был три месяца, я отсчитал их назад, буквально по минутам события того времени разложил, но так и не сумел отследить, когда же это случилось. Я ведь и сейчас думаю, что парень этот или мужчина случайным в ее жизни был. Может, на вечеринке встретились? Юбилей там, или общегосударственный праздник, или корпоратив на работе? Но ничего такого в тот период не происходило. Ни одного праздника, ни одного выхода в свет. Не понимаю, как она вообще умудрилась забеременеть, если все время дома сидела?
– Скажите, у Ольги были подруги? Быть может, кому-то из них она открылась?
– Подруги? Пожалуй, нет. По крайней мере в том смысле, который вкладываете в это слово вы. Закадычной подруги Ольга не заимела. Она ведь домоседкой была. Дневников не вела, а вот книги читала запоем.
– Библиотека сохранилась? – задал практический вопрос Гуров.
– В ее комнате все осталось без изменений, – чуть смущенно признался Цыганков и, как бы оправдываясь, добавил: – Супруга не позволяет там ничего менять. Когда совсем невмоготу ей становится, она туда уходит и сидит. Потом к жизни возвращается. Хотите взглянуть на комнату?
– Если можно, – сдержанно произнес Лев, хотя перспектива осмотреть вещи покойной его обрадовала.
– Пойдемте.
Цыганков встал, провел полковников через проходной зал, толкнул угловую дверь, и все трое оказались в небольшой, три на три метра, уютной спальне. Несмотря на то, что комнатой явно долгое время не пользовались, воздуху здесь застаиваться не давали. Гуров прошел к книжному шкафу, Крячко же начал осмотр письменного стола. Просматривая корешки книг, Лев размышлял о том, по какому принципу девушка подбирала произведения. Системы или персональных предпочтений Ольги он определить не смог. Здесь были и научно-популярные издания, и книги про животных, и исторические романы. Книги «короля ужасов» соседствовали с сентиментальными романами для женщин. Религиозные издания стояли вперемешку с детективами, а солидные философские труды разбавляли книги-комиксы американских авторов.
Единственная более или менее логически обоснованная подборка произведений лежала на отдельной полке возле кровати. В ней было порядка десяти книг, и все они оказались посвящены взаимоотношениям между мужчиной и женщиной. Гуров полистал книги и поинтересовался у Цыганкова, за какой период его дочь собрала эту группу книг. Оказалось, что все эти книги появились у Ольги одновременно. Когда дочь принесла их домой, Цыганков помнил очень хорошо. Это случилось месяцев за пять-шесть до ее смерти. Ольга пришла с работы чуть позже обычного и на вопрос матери, где она так задержалась, ответила, что была в библиотеке. Зачем дочери понадобилось идти в библиотеку, мать так и не поняла. Это противоречило привычкам девушки.
Книги
Когда речь про библиотеку зашла, мать Ольги удивилась, но и обрадовалась одновременно. Подумала, что дочери надоело сидеть вечерами дома, но ходить на вечеринки по-прежнему не хочется, вот она и выбрала альтернативный вариант.
– На книгах нет библиотечных меток, – заметил Гуров.
– Действительно нет, – полистав одну из книг, растерянно произнес Цыганков. – Выходит, Оля сказала матери неправду?
– И случилось это примерно за шесть месяцев до ее смерти…
– Думаете, это как-то связано с ее смертью?
– Вполне возможно, – осторожно ответил Лев. Он достал фоторобот Деятеля и показал Цыганкову: – Скажите, в кругу знакомых Ольги вы не встречали этого человека?
– Нет, не встречал. Кто он? – взглянув на рисунок, спросил Цыганков.
– Человек, которого мы разыскиваем, – снова уклонился от прямого ответа Гуров.
– Думаете, он отец ребенка? – догадался Цыганков. – Что ж, вполне возможно. Подобный типаж, как мне кажется, во вкусе Оли. В такого она и влюбиться могла.
– Быть может, и влюбилась, – кивнул Лев и быстро убрал рисунок.
Закончив осмотр комнаты, Гуров и Крячко попрощались с отцом Ольги и ушли. В комнате, помимо подборки книг, обнаружить ничего не удалось. Но и эта деталь говорила скорее в пользу версии о том, что смерть девушки вписывается в серию, разработкой которой занялись полковники. Скрытность Ольги, ее беременность, тематика книг – все говорило о том, что тайный кавалер у нее был. То, что, имея возможность позвать на помощь, она этого не сделала, вписывалось в серию как нельзя лучше. В этом мнения полковников сходились. И все же Крячко продолжал сомневаться, их ли клиент обработал девушку, заставив убить саму себя? О чем и сказал напарнику, как только они оказались на лестничной площадке:
– И все равно не пойму, почему ты настаиваешь, что Цыганкова из нашей серии? То, что она телефоном не воспользовалась? Так это просто объясняется: протянула долго, все решала, стоит ей жить или проще умереть. А когда решилась, было уже поздно. Пальцы слушаться перестали, уронила мобильник, а поднять сил не хватило. У нее ведь сердце отказало, верно? Верно. Вот тебе и ответ. По мне, так тут суицид чистой воды. Как сказал ее отец, она всегда со странностями была. Первый претендент на самоубийство. А по главному критерию она не проходит. Во всех других случаях проживали девушки в Москве, а умирали в других городах, Ольга же и жила, и умерла в Москве.
– Да потому, что она первая жертва маньяка, – выдвинул предположение Гуров. – Почему бы ему не усовершенствовать свой метод? Решил, что убивать девушек на расстоянии – это круто, вот и стал отправлять их подальше от себя. Здесь же все сложилось настолько ровно, что менять место не было смысла. Девушка работает возле холодильных камер, имеет к ним прямой доступ. Зачем огород городить?
– Ну, может, ты и прав, – сдался Крячко. – Тогда нужно ехать на комбинат. Предъявим коллегам Ольги фоторобот нашего Деятеля, вдруг кто вспомнит?