Серые камни. Часть 2
Шрифт:
– Я знаю, Райв, – ответила лиори. – Я знаю. – И неожиданно тепло улыбнулась.
Глава VI
Река, огибавшая холм, на котором гордо возвышался замок Бьен, носила странное название – Гадюка. Впрочем, столь неблагозвучному названию имелось объяснение. Во-первых, тело ее извивалось на всем протяжении от истока до устья, а во-вторых, несмотря на относительно небольшую ширину и неспешное, на первый взгляд, течение, Гадюка была коварна. И коварство ее заключалось в иллюзии, обещавшей небольшую глубину неосторожному путнику. И тот, уверовав в наличие брода, вскоре понимал, как обманулся. Гадюка была глубока, и течение у дна было стремительным. Бедолагу затягивало вниз и несло навстречу его гибели. Редко
Сейчас не было врагов, но мост через реку всё равно был поднят, и на стенах стояли стражи, вглядываясь вдаль. Нежданный гость риора Дин-Бьена был важной персоной и нуждался в защите. А после его повествования хозяин замка приказал:
– Без моего ведома замка никому не покидать, и никого не впускать, пусть даже пришелец угрожает именем лиори.
Друг и советник покойного лиора был верным слугой своего господина, и исчезновение его дочери и новой повелительницы Эли-Борга переживал, как личную трагедию. Он давно отошел от дел и покинул Борг, как только лиори встала на ноги и утвердилась в своей власти, но от этого не перестал быть верноподданным. И когда перед воротами замка объявился маленький отряд, во главе которого ехал Тиен Дин-Таль, риор Олафир лично вышел встретить адера, как только услышал имя гостя. Высокородный ожидал добрых вестей, но то, что он услышал, потрясло его.
– Вы мне не верите, – невесело усмехнулся Дин-Таль, глядя на то, как хозяин замка постукивает пальцами по поверхности стола, за которым они вели беседу.
Слуги уже унесли яства, но остался кувшин с вином, и Олаф сам наполнял кубки. Кроме них двоих в трапезной никого не осталось. У дверей снаружи стояли литы, и можно было оставаться уверенными в том, что риоров никто не подслушает. Впрочем, об этом Дин-Бьен не переживал, его слуги не были любопытны. Все они служили своему хозяину много лет, и новых лиц в Бьене не было, если не считать адера с чародеем лиори и ее литов.
– Я понимаю, – продолжил Тиен. – Даже те, кто знал меня много лет, не спешат доверять мне. Я не в обиде. Признаться, и я не до конца доверяю вам, потому что сейчас невозможно понять, кто друг, а кто враг. И все-таки я приехал к вам, чтобы получить совет и поддержку.
Олаф медленно кивнул, но отвечать не спешил. Он смотрел на адера и невольно раздумывал над словами Бриара, сказанными когда-то об этом молодом мужчине. Тогда риор Дин-Бьен в душе был не согласен с другом и господином, считал, что он недооценивает парнишку, и тот в своем усердии и прилежании намного серьезней своего шального дружка, даже радовался, когда Альвия возвысила Тиена. Но сейчас, когда перед ним сидел, может и не сломленный, но растерянный мужчина, Дин-Бьен осознал – лиор Эли-Борга не ошибался. Дин-Таль оказался не способен принять самостоятельного решения, ему нужен был советчик, и он выбрал того, кто некогда был первым советником. Жаль, лиор не смог разглядеть Дин-Кейра…
Коротко вздохнув, Олаф сказал:
– Значит, в Борге засел сподвижник Тайрада.
– Да, – кивнул адер. – Он там и продолжает плести свою паутину. Правда, до тех пор, пока не будет обнаружено тело нашей госпожи, или же не пройдет необходимого времени, чтобы признать ее погибшей, кукла Тайрада не сможет занять трон. Даже если советники примут необходимое Эли-Харту решение, соседние риораты откажутся признавать ставленницу горца.
– Да, это не в их интересах, – согласился Дин-Бьен. – Но если Эли-Харт уймет свою жадность и решит поделиться куском сытного боржского пирога, соседние лиоры признают лейру Дорин раньше положенного законами срока. Эли-Борг растащат на части, и боржцам останется покориться, потому что отстоять их будет некому.
– Ирэйн не глупа, – заметил Дин-Таль. – Наивна в силу своего возраста, но не глупа. Со мной неплохо придумала, это я вынужден признать, даже несмотря на всю силу моей неприязни. Согласитесь, составить свой собственный заговор под носом двух Перворожденных, это показатель отнюдь не глупости. Не знаю, насколько ей бы удалось убедить меня в целой цепи случайностей, которые свели бы меня с ней на дороге, но идея была хороша. Однако она не учла двух вещей. Первая – Тайрад ни за что не отпустил бы ее в Эли-Борг до тех пор, пока не было бы принято решение о приглашении последней Борг, если бы ему удалось задуманное, а значит, и наша «случайная» встреча откладывалась настолько, что Стин уже уморил бы меня. А вторая – сам Стин. Он верен хозяйке, но слишком болтлив в силу возраста и одиночества. Я быстро дознался до правды. Простодушный дуралей, думая, что помогает хозяйке, только выболтал все ее секреты. Но к чему я веду… Лейра успела выкрикнуть в темнице, куда явилась ко мне, что не собиралась быть куклой Тайрада. Отсюда я делаю вывод, что у нее были собственные намерения, которые не учел Эли-Харт. Впрочем, к ней приставлен чрезвычайно красивый риор, так что, думаю, Тай не просто так отправил его телохранителем с супругами Дорин. Скорей всего, ему отведена роль любовника лейры и ее пут, которые будут держать девчонку под строгим надзором. Но Ирэйн, как я уже говорил, юна и наивна. У нее нет жизненного опыта, чтобы сделать нужные выводы, так что, несмотря на свой ум, она запутается в сетях Тайрада и собственные намерения так и останутся намерениями.
– На месте Эли-Харта я бы дал ей родить, а после убрал с дороги, – усмехнулся Олаф. – Это самое разумное. Тогда при младенце останется его отец до тех пор, пока малыш не достигнет необходимого возраста, чтобы взять бразды власти в свои руки.
– Дин-Дорину никогда бы не позволили управлять, – отозвался Дин-Таль.
– А этого не нужно, – Дин-Бьен наполнил кубки. – Во-первых, в управлении Эли-Боргом уже есть соратник Тайрада, а во-вторых, воспитать младенца ярым приверженцем Эли-Харта совсем несложно. К тому же поменять всех верных лиори людей труда не составит. И, когда во главе риората встанут выкормыши горца, он заполучит Эли-Борг без всякой крови и лишних сложностей.
– Не считая соседей, – усмехнулся адер.
– И этот вопрос решается просто, главное, пережить муки врожденной жадности Эли-Харта.
– Но Альвия жива, и она возвращается, – неожиданно резко произнес Тиен. – Им не удастся провернуть всю эту мерзость. Ферим чувствует ее, но не может определить, где находится лиори.
– И это лучшая новость, которую вы могли принести, – Олаф откинулся на спинку своего стула и поднял кубок со стола. – Пусть Боги не оставят нашу госпожу в ее долгом и опасном пути домой. Если у нее есть помощник, я желаю, чтобы милость Всевышних досталась и ему.
Дин-Таль устремил взгляд в камин. Он некоторое время рассматривал пляску огненных языков, но перед внутренним взором адера вставало иное видение. Юный риор, чьи волосы на солнце отливают задорной рыжинкой. Его нрав такой же буйный, как ревущее пламя. Он мог разжечь общее веселье так же легко, как искра, упавшая на сухую солому. Его взгляд, полыхающий жаром затаенного чувства. И когда этот взор касался черноволосой девицы, в ее глазах начинало плясать пламя, отражающее силу костра, распаленного ею в душе юного риора.
– Да, у нее, несомненно, есть помощник, – чуть хрипловато произнес Дин-Таль. – Без его помощи ей не удалось бы освободиться. Наша госпожа – прекрасный воин, но и ей не под силу одолеть весь Эли-Харт.
– Знать бы еще, кто он, – задумчиво ответил Олаф. – Неожиданно, но приятно, что у лиори нашелся союзник там, где всё кишит врагами. Хвала Богам, – и он поставил опустевший кубок на стол.
Адер поднял взгляд на хозяина замка и вымучено улыбнулся:
– Разве вы не знаете его имени, риор Дин-Бьен? – тот вопросительно приподнял брови, и Тиен усмехнулся: – Отбросьте сомнения, мой дорогой риор, и взгляните в глаза истине.