Серые пустоши жизни. Оригинальная БДСМ-версия.
Шрифт:
Утром Йаарх проснулся радостным и каким-то облегченным, давно таких пробуждений уже не случалось в его жизни, обычно он просыпался злым и срывал эту свою злость на ком попало. Глянув в большое окно с зеленым стеклом, он заметил, что солнце уже высоко, и досадливо поморщился. Видимо, телохранители решили дать ему поспать и не пускали к нему никого. Но дела ведь не стояли на месте, и за него их никто переделать не мог. Ведь сегодня после обеда, как он помнил, нужно было отправляться на Соухорн, где и должен был состояться предпоследний военный совет. Приподнявшись, Хранитель увидел, что на огромном ложе рядом с ним спят только Ниеллень и Альмина, все остальные куда-то исчезли. С удовольствием потянувшись, Йаарх встал ноги. Его движение разбудило его секретаршу, и девушка, почти что и не проснувшись, встала и, протирая кулачками заспанные глаза, неспешно потопала в сторону туалета.
– Альмина! – окликнул ее Йаарх.
– Сейчас я… – пробормотала она, не открывая глаз, и продолжила идти туда, куда направлялась.
– Неужели же ты хочешь вылить утреннее вино зря, а не напоить им меня? – деланно удивленным тоном, с некоторой ехидцей спросил он ее. – Ты меня обижаешь…
– М-м-м-р-р… – промурлыкала девушка, поворачиваясь к нему и с трудом приоткрывая один глаз. – Только быстрее, а то я уписаюсь…
Хранитель поспешил к ней, предвкушая удовольствие. Альмина поставила одну ножку на весьма кстати подвернувшуюся табуретку и Йаарх, присев около нее, просунул голову ей между ног. Он с наслаждением втянул в себя нежный запах еще теплой со сна молодой женщины, накануне вдоволь позанимавшейся сексом. Какой из запахов в мире может быть прекрасней? Девушка нетерпеливо прижала его голову к себе, и Йаарх только успел найти своими губами ее половые губки, как хлынула теплая и тугая струя мочи. Пахучие струйки потекли по его лицу, затекая за уши и стекая на грудь. Он открыл рот пошире, прижался к ней изо всех сил и принялся глотать горько-соленую жидкость. Утром у Альмины было там так много, и струя была такой сильной, что он едва справился и все равно пролил немного. Вновь превратив по окончании свой язык в пучок щупальцев, Хранитель заставил ее пару раз кончить и, с трудом оторвавшись от столь притягивающего к себе лона, встал на ноги. Сияющая Альмина прижалась к нему и без всякого отвращения начала целовать его залитое ее мочой лицо, затем попыталась направить его член в себя, но Йаарх отстранился, ласково погладил ее по голове, поцеловал и сказал:
– Это не сейчас, девочка моя, нам сегодня еще на Соухорн перемещаться, если ты помнишь. А вот для того, чтобы меня… гм-м-м… «напоить», ты можешь отрывать меня от любого дела…
– Та уж и от любого? – хитро сощурилась девушка.
– Ну, если оно не слишком уж важное, – засмеялся в ответ Йаарх, снова целуя ее.
Он собрался уже было идти в ванную, мыться, когда услышал сзади серебристый, как всегда, но недовольный голосок Ниеллень:
– Куда же ты, Йаарх? Я же тоже писать хочу!
Хранитель только развел руками, как бы говоря: «Ну, куда от вас денешься!», и повернулся к кровати. Эльфийка приподнялась на локтях и томно поглядывала на него своими огромными гиацинтовыми глазами, слегка подергивая остроконечными ушками. Он улыбнулся и подошел к ней, пристроившись между ее раскинутыми в стороны безупречными ногами, вновь с наслаждением смотря на прелестный цветок любви. Половые губки чуть приоткрылись и выпустили из себя большую каплю беловатого сока. Йаарх слизнул ее и раскатал во рту, балдея от ее пробирающего до мозга костей вкуса. Опять нежно поцеловал ее малые губки и раздвинул их языком, погружаясь туда все глубже и глубже, смакуя каждое мгновение. Шире растянув руками ее внешние губы и распахнув рот, он втянул в себя внутренние и принялся нежно мять их языком, чувствуя, как из них сочится тягучий сок любви. А затем ударила струя… Йаарх глотал, не прекращая сосать и одновременно ласкать девушку. И она отозвалась на его ласку протяжным, тонким, слегка прерывистым криком и дрожью наслаждения. А когда все закончилось, последние капли стекли на его язык и пучок щупальцев, бешено трепеша, ворвался в ее влагалище, тело Ниеллень взорвалось в оргазме.
После этого Йаарх резко оторвался от Ниеллень, как ни хотелось ему продолжить, но времени на это больше не было. Он отправился в ванную, быстро помылся и облачился в боевой костюм, поддев теплое белье. Альмина, неизвестно когда успевшая умыться и накинуть свое любимое цветастое платьице, уже ожидала его с ноутбуком под мышкой у дверей. Она искоса поглядывала на него хитрыми глазками и тихонько хихикала чему-то своему. Хранитель ласково потрепал ее по щеке и вышел за порог. Близнецы встретили его понимающей и довольной ухмылкой, Йаарх остановился и укоризненно уставился на них.
– Ну, и почему вы меня разбудить не соизволили? – спросил он.
– Надо же тебе когда ни когда и поспать вдоволь, старший брат, – состроил простодушную мину Кват.
Хранитель прыснул, смотря на его честное-честное лицо, махнул рукой и быстро зашагал по подвесным мосткам вокруг дворца Светоча Древа. Тот обычно ожидал своего сюзерена по утрам на противоположной стороне, куда идти было довольно таки долго. Йаарх почти не обращал внимания ни на перепархивающих с ветки на ветку невероятной расцветки птиц, ни на выращенные прямо из живых деревьев здания таких, порой, форм, что их можно было принять за наросты на деревьях или вообще непонятно за что. Хранитель был несколько озабочен потерей нескольких часов, потраченных на сон, ведь вчера ему говорили, что есть новости, а он отложил все на следующий день. Не обращал он никакого внимания и на ехидные ухмылки встречающихся ему аллорнов, лишь коротко кивая в ответ на их приветствия.
– Владыка! Подождите нас! – донеслось сзади.
– Йаарх обернулся и увидел несущихся со всех ног за ними Ниеллень с черноволосой подружкой, незнакомой ему. «Впрочем, откуда ты знаешь после этой ночи, знакома она тебе, или нет?..», – ехидно спросил он себя. Ниеллень после его ухода, по-видимому, быстро привела себя в порядок и припустила следом. Он остановился, и задыхающиеся девушки присоединились к его свите.
– Надо бы зайти за Мелрией, – сказал Махр. – Ей вчера плохо было.
– Плохо? А что с ней? – насторожился Хранитель. – Твой брат говорил мне, что рана у нее уже зажила…
Храл с интересом посмотрел на него, искренне не понимая, как это Владыка не знает того, что известно, кажется, уже всем…
– Но она же носит твоего ребенка… – с недоумением ответил воин.
Глаза Йаарха от подобной новости полезли на лоб.
– Но когда?.. Но как?.. – едва смог пролепетать он.
– Да в ту ночь, когда они потребовали исполнить их желание, после обряда… – все еще недоумевая, пояснил Махр. – А кроме нее, еще тридцать пять из них беременны.
Хранитель схватился за голову, боясь, как бы его волосы реально не стали дыбом. Вот уж чего он никогда не ожидал, так это того, что его однажды обрадуют новостью о тридцати шести наследниках, которые появятся на свет белый всего через три месяца. Его лицо было настолько удивленным, глаза столь квадратными, что все вокруг рассмеялись, а Кват добавил:
– Кстати, та служанка, что ты изнасиловал, между прочим, тоже…
Стыд плетью ожег Йаарха, и он вспомнил несчастную Тану такой, какой он ее тогда оставил – дрожащую, с закинутым на спину платьем и порванными панталончиками, со стекающей по ногам из напрочь разорванного влагалища кровью. Он закусил губу и отчаянно замычал, чувствуя, что краснеет. Кват досадливо хлопнул себя по лбу и обозвал идиотом. Но Хранитель Меча все же смог взять себя в руки. Но он дал самому себе слово, что возвращению предложит изнасилованной им девушке стать одной из его жен, может, она согласится, и он хоть так сможет хоть как-то искупить свою вину. Мелрия-то понятно, она всегда останется при нем, никуда он эту бессовестную девку не отпустит, слишком уж она мила его сердцу. А вот что делать с остальными? Их что, тоже в жены? Вот так-так… Многоженец чертов… «Ну ты же сам всегда мечтал о гареме, мой драгоценный, – насмешливо сказал Йаарх самому себе. – Вот и пользуйся возможностью…» Хихикнув, он задумался о том, что вполне мог бы создать себе гарем из женщин разных народов и типов внешности, многие за счастье почтут в такой гарем попасть. «В конце-то концов! – решил Йаарх. – Так и сделаю! Сколько можно притворяться тем, кем я не являюсь? Да, я развратный козел! Так надо и быть им, а не притворяться святошей…» По дороге он продолжал представлять себе, как подбирает женщин и девушек в этот гарем, и возбуждался от этих мыслей все сильнее и сильнее. Перед его взором мелькали негритянки, китаянки, голубокожие и все типы женщин Архра. Но ни одна из них не должна быть рабыней, только ее добровольное согласие. Это Хранитель постановил для себя твердо. Еще необходимо будет сделать так, чтобы у всех девушек из гарема была возможность заниматься любовью с кем хотят, когда хотят и сколько хотят. А не ждать покорно его милостей, как в гаремах восточных царей. И уж если какая полюбит кого-нибудь, то она должна иметь право уйти из гарема с достойным приданным и стать женой возлюбленного. «А особый гарем нужно будет создать из садисток, типа Риаллах… – даже облизнулся этой мысли Йаарх. – Это будет крайне интересно…»
Встряхнувшись от всех этих мыслей, Хранитель попросил Квата провести его к комнатам Мелрии, а остальным приказал ожидать его на месте. Воин повел его в сторону от дворца по путанице десятков пересекающихся узких мостков и мосточков, где вполне можно было заблудиться в два счета. Идти им пришлось минут пять, прежде чем они подошли к чему-то, что показалось Йаарху кроной огромного дерева. Но, увидев сбоку этого непонятного чего-то завесу, обычно заменяющую аллорнам дверь, он понял, что это таки жилое помещение и вошел. Кват остался ожидать снаружи. В комнате, куда попал Хранитель, царил зеленоватый, успокаивающий нервы полумрак, где-то на грани слышимости звучала флейта. Девушки он не увидел, но из ванной доносились какие-то странные звуки, и Йаарх забеспокоился. С минуту помявшись, он все же вошел туда. Мелрию рвало, она склонилась над обычным эльфийским деревянным унитазом, и вся выворачивалась в судорогах. Он растерялся и молча встал у нее за спиной. Девушка же, постепенно успокоившись, распрямилась, повернулась и хотела усесться на унитаз. Увидев в своей ванной Йаарха, она от неожиданности вздрогнула и не нашла ничего иного, как сказать: