Серые сутки
Шрифт:
Однако, я ошибся. Стоило мне выбить очередную дверь, за которой конструкт показывал живых людей, как моему взору открылась довольно большая комната в черно красных-тонах. На стенах висели десятки наручников, плеток, веревок, в углу помещения разместилась клетка размером где-то с кубический метр, а по центру всего этого великолепия раскинулась поистине огромная кровать. Рядом с ней стояла тумбочка, на которой виднелось блюдце с кучкой голубого порошка. Судя по всему, та самая голубика.
На кровати лежал мужчина в обнимку с двумя женщинами. Никто из троицы не
Очередное плетение сорвалось с кончиков моих пальцев, и вот Барон уже навсегда превращается в самого настоящего овоща, а в моей голове появляется информация о расположении тайников в доме. Остальное было уже делом техники.
Паук прервал мучения криминального авторитета, после чего за считанные минуты я обыскал все схроны, да и вообще понакидал в пространственное кольцо всё, что плохо лежит. Прихватил даже пару щепоток голубой дряни, чтобы посмотреть, чем вообще люди предпочитают тут травиться. С наркотиками в этом мире я ещё не сталкивался.
Ну и напоследок запустил огромным огненным шаром в стену одного из центральных помещений. Маленькое солнце с ослепительным взрывом поглотило всю комнату, и вмиг разгоревшийся огонь побежал по потолочным перекрытиям. Пожар обеспечен. Думаю, меньше чем через час от дома останутся лишь голые стены.
Когда я вернулся домой, то на небе уже виднелись первые лучи рассветного солнца, однако несмотря на это, я прекрасно выспался даже за эти оставшиеся несколько часов. После быстрого завтрака наша троица в лице меня, Ника и Роста уселась в машину, и рейдер погнал автомобиль по городским улочкам, остановившись у знакомой лавки с простой надписью «травы» над входом.
За недели моего отсутствия внутри абсолютно ничего не изменилось. Тот же аптечный запах, те же длиннющие прилавки, полное отсутствие очередей, да и посетителей в принципе, и старый дедок, неизменно читающий какую-то книженцию. Стоило мне перешагнуть через порог, как старик оторвал взгляд от страниц рукописи и перевел его на меня.
— Доброе утро, — поздоровался я первым.
— Доброе, доброе, — кивнул дедок, пожевав губами. — Давненько вы ко мне не заглядывали. Случилось чего или решили отказаться от моего предложения?
— Какого предложения? — я заинтересованно наклонил голову, совершенно не понимая, что старик имеет в виду.
— Как? — густые брови дедка поползли вверх. — Вам же должны были передать!
Старик резко захлопнул книгу, отложил её в сторону и каким-то неуловимым движением достал прямо из воздуха подозрительно знакомый предмет. Между большим и указательным пальцами дедка была зажата черная пластиковая карта, в углу которой угадывалось два серых символа. «А7».
И если я не ошибаюсь, то точно такая же валяется у меня где-то в глубинах пространственного кольца.
Глава 21
— Неожиданно, — осторожно хмыкнул я, вспоминая,
Справедливости ради, информации это мне почти не дало. Мутный аристократ, передавший мне карточку, вообще ничего не удосужился объяснить, и лишь упомянул какого-то старейшину. Если не ошибаюсь, звать его должны Михаил Ларионович, вот только это имя мне ни о чем не говорило. Правда наблюдая за дедком, уверенно зажавшим карточку между пальцев, кусочки крохотного пазла начали складываться у меня в голове.
— А вас случайно не Михаил Ларионович зовут?
— Да, верно, — дедок добродушно улыбнулся.
— Приятно познакомиться, — кивнул я ему. — Арсений Медорфенов.
Уверен, что старик и так прекрасно знал мое имя, однако правила приличия требовали представиться.
— Знаю, — как я и ожидал, ответил Михаил Ларионович. — Вы очень похожи на Костю, буквально одно лицо.
— Костю? — недоуменно переспросил я.
— Константин Медорфенов, — усмехнулся Михаил Ларионович. — Один из известнейших перворанговых одаренных недавнего прошлого. Тот, кто осмеливался противоречить даже императору. Буря Империи. Ваш отец.
— Точно, — смущенно улыбнулся я, мысленно хлопая себя по лбу. Мог бы и сам додуматься.
Конечно, в голове Арсения была информация о том, как зовут его родителей, однако эти воспоминания были настолько смутны и затерты, что не сразу всплыли на поверхность. Интересно, а его отца так прозвали за непокорный характер или же за грозовой аспект? Прозвище более чем громкое, и даже странно, что я слышал его впервые в жизни. Даже Стеф не упоминал ничего подобного, хотя, справедливости ради, мы почти никогда не поднимали тему моих родителей.
— А вы были хорошо знакомы с моим отцом? — я внимательно посмотрел на Михаила.
— Более чем, — кивнул мне старик, после чего неспешно поднялся из-за стола. — Однако, это разговоры не для таких мест.
Михаил Ларионович жестом показал мне следовать за ним и направился куда-то вглубь лавки. Пройдя мимо десятков прилавков и дойдя до дальней стены, старик сделал какой-то жест рукой, видимо, активируя конструкт. Пользоваться магическим зрением я не очень хотел, потому что пока даже близко не представлял, в какую передрягу попал на этот раз. Если этот странный дедок случайно окажется перворанговым одаренным, то вполне может почувствовать даже такое небольшое энергетическое возмущение с моей стороны.
После действий Михаила Ларионовича часть кирпичной стены перед ним попросту испарилась, открыв скрытые за ней ступеньки, ведущие куда-то в неизвестность. Надеюсь, у меня получится вернуться обратно без проблем. А то сейчас выяснится, что это какой-то клуб конспирологов-заговорщиков, и никуда меня отсюда отпускать не собираются.
Спустились мы довольно быстро, буквально секунд за тридцать, и перед нам простерся не самый длинный коридор всего с четырьмя дверьми. Михаил Ларионович уверенно направился к ближайшей и вошел внутрь, и мне уже ничего не оставалось, кроме как проследовать за ним.