Серый маг
Шрифт:
Руки ее колотили воздух, царапали траву, тело билось в предсмертных судорогах.
Отпрыгнув в сторону, Хантер спрятал в карман серебряный ключик.
Дело было сделано. Теперь, предстояло подождать и убедиться, что все прошло так, как нужно .
И он подождал.
Девушка умирала долго. Последняя судорога была настолько сильна, что ее тело перевернулось на спину и выгнулось дугой. Лесную тишину прорезал дикий, утробный вой, шедший, казалось, из ее живота.
Хантер поморщился.
Над распростертым на почерневшей от крови травы телом поднялось облачко
Прямо на глазах, тело девушки разлагалось, разваливалось на куски, роскошное платье, словно разъедаемое кислотой, распадалось клочками.
Пора было уходить.
Хантер поднял ружье и закинул его на плечо. С сожалением посмотрев на ритуальный нож, который лежал в центре черного, словно выжженного пятна, которое осталось о тела, он покачал головой.
Даже со своего места он видел, что лезвие ножа рассыпалось в прах. Целой осталась только рукоятка со злобным, пучеглазым демоном на конце. Но зачем ему была нужна рукоятка?
«Итак, – подумал охотник. – У меня остался только один ритуальный нож. А пока кузнец изготовит еще несколько, пройдет много времени. Надо будет его поторопить.»
Он пошел было к машине, но вдруг, круто развернувшись, вернулся к тому месту, где умерла девушка. Он чуть не забыл сделать еще кое-что.
– Не обижайся Хикс, – стоя на краю пятна, почти печально сказал Хантер. – Это был мой долг, и я его выполнил. Больше не возвращайся в наш мир. Я тебе это запрещаю.
На какое-то мгновение над поляной повисла напряженная, неестественная тишина, словно бы приоткрылась дверь в другой, отличающийся от этого мир. Потом это мгновение прошло, сменившись треском птиц, писком охотившегося неподалеку «птичьего вора», шелестом травы.
Вот, теперь, и в самом деле – все.
Хантер направился прочь...
Он сел в машину, завел мотор и уже через десять минут оказался возле магазинчика кривого Лонанка. Тот занимался тем, что переставлял корзины с фруктами поближе к прилавку.
– Привет, – сказал Хантер, облокачиваясь на прилавок.
Лонанк бросил на него неприветливый взгляд, но все же, поздоровался.
Хантер взял из стоявшей на прилавке корзины яблоко, обтер его носовым платком и смачно откусил.
– Тут я на охоту ходил...
– Вижу, не слепой. Только, советовал бы тебе носить ружье по городу в чехле. Мало ли что может случиться.
Хантер улыбнулся.
Лонанк был неплохим парнем, только, слишком уж ворчливым.
– Вот поэтому я его и ношу без чехла. Мало ли что может случится... Так вот, я тут на дороге обнаружил твою машину.
Пустая, и никого возле нее нет. Мне подумалось, что это на тебя не похоже. Вот я и пригнал ее сюда. На всякий случай.
– Врешь, – убежденно сказал Лонанк.
– Выгляни в окно.
Убедившись, что машина и в самом деле стоит перед магазином, Лонанк ошарашено спросил:
– Но, как же она там оказалась?
Хантер пожал плечами.
– Это твои штучки! – вдруг заявил Лонанк. – Все знают, что вокруг тебя все время происходит что-то странное.
– Я тут не при чем, – честно заявил охотник.
– Ну,
Хантер снова пожал плечами, взял из корзины еще два яблока и кинул на прилавок мелкую монету.
Когда он выходил из магазина, Лонанк ему крикнул:
– Смотри, что ты наделал! Да у нее же крыло помято! Ты за это заплатишь, слышишь?
– Врешь, – равнодушно сказал Хантер. – Крыло ты помял сам, на прошлой неделе, когда катал дочку торговки рыбой. Не помнишь?
Лонанк открыл рот.
– А как ты узнал?
Хантер таинственно усмехнулся, и пошел прочь от овощного магазина.
Он шел к своему дому, ел яблоко и думал о том, что скажет Христиану. Он хорошо понимал, что врать мальчику нельзя. С другой стороны, честно рассказав кем он является и что именно делает, охотник подвергался определенной опасности. Что, если парень откажется быть его учеником и уйдет? Не проболтается ли он, о нем, Хантере, в какой-нибудь придорожной харчевне? Это могло кончиться плохо.
Когда до его дома осталось совсем немного, охотник забросил огрызок последнего яблока в ближайшие кусты и решил, что врать не будет. Расскажет все честно. А дальше – как получится. Ученик, в какой-то степени напарник. А напарникам лгать не стоит.
5
Лисандра кралась по коридору, чутко прислушиваясь к дыханию людей, спящих в комнатах мимо которых она проходила. Временами она останавливалась, поскольку ее одолевала слабость и ей нужно было несколько минут, чтобы набраться сил.
По идее, она сейчас должна была выбирать того, кого почтит своим посещением. Только, ей сейчас было не до этого. Ей хотелось есть так, что казалось, временами, она готова была забыть обо всем, открыть дверь первой попавшейся комнаты, кинуться к кровати того, кто в ней спал, и...
Вот как раз этого-то и не надо было делать – понапрасну рисковать.
Вариант, при котором она получала на десерт в живот осиновый кол ей совсем не подходил.
Зачем тогда были все эти годы, во время которых она умудрялась обмануть тех, кто за ней охотился? Не проще ли было еще двести лет назад выйти с первыми лучами солнца на какую-нибудь площадь и подождать, пока ее плоть не начнет истаивать как последний весенний снег? А если уж она все-таки уцелела за те проклятые пару сотен лет, то сейчас вполне сможет продержаться несколько десятков минут.
Только, если бы кто-нибудь знал, как это было трудно.
Все же, она терпела, и превозмогая слабость, кралась по коридору, выискивая возможность пробраться в какую-нибудь комнату так, чтобы никого не потревожить.
И конечно, такая возможность ей представилась, причем, самым прозаическим образом, в виде выломанной доски. Доска эта была выломана в самом низу одной из дверей, ведущей в номер, находившийся почти в конце коридора. Вполне возможно, завтра хозяин постоялого двора ее обязательно заделает. Но это будет только завтра. А сейчас...