Сержант Десанта

Федоров Константин

Эффективность БИПов. действовавших в автоматическом режиме, резко падала, делая их легкой мишенью для скорострельных зенитных орудий и противомоскитных ракетных систем... а диспетчерская служба носителя могла контролировать действия всего лишь трети из всей выпущенной массы москитов.

– Ипос!Хоть сам включайся в работу диспетчеров, но обеспечь мне контроль над максимальным числом машин!
– рявкнул Эраст Муса.
– Выполняй! И заткните, наконец, этих загонщиков!

В борт носителя, оставшийся без защиты энергощита, раз за

разом били тяжелые заряды линкоров противника, оставляя на броне внушительные вмятины и проломы.

– Номерной двадцать-сорок восемь - критические повреждения. Потерян ход. орудия выбиты, реактор поврежден! Потери экипажа шестьдесят процентов!

– Разрешаю эвакуацию.

От разукрашенного рваными ранами и парящего утечками кислорода эсминца, потерявшего ход и превратившегося в легкую мишень, отстрелились спаскапсулы. направившиеся к носителю.

– Капитан! Корабли противника ускорились, приближаются. Похоже, идут в ближний бой!

– В чем дело?
– вскинулся капитан-коммандер.

– Похоже, они раскусили нашу тактику.
– начальник так-группы виновато посмотрел на капитана.

Хоть и не было его прямой вины в происходящем, но плана, предусматривавшего подобное развитие событий, разработано не было.

– Продолжаем по плану! Максимальное усилие на правую группу!

– Насыщенность щита левого борта двадцать процентов, падает! Кормовой щит десять процентов!
– Двигатели - стоп! Все. что есть - на щиты!
– скомандовал капитан-коммандер.

– Капитан! Загонщики заняли позиции, ведут огонь! Крейсера продолжают сближение!

– Рейдеру и оставшимся эсминцам усилить давление на правую группу! Резерву ИПов и БИПов пресечь атаку крейсеров!

– Щиты левого борта сбиты. Кормовой щит пять процентов!

– Капитан! Пять крейсеров не замедляют ход! Подошли почти вплотную!

– Опасное сближение!
– подал голос ИскИн, - Опасность столкновения. Опасное сближение! До контакта десять... девять...

Перехватив управление, корабельный ИскИн подал энергию на двигатели, стараясь увернуться от нацепившегося в его борт судна. Но... масса носителя была слишком велика, чтобы так быстро сдвинуть корабль с места, а включение двигателей на полную мощность отобрало значительную часть энергии у щита и корабельных орудий.

– Кормовой щит сбит!

Энергии хватало лишь на работу малокалиберных орудий, которые при всем желании не могли нанести серьезных повреждений приближающимся кораблям и сбить тех с выбранной траектории.

– Капитан! Это десантные крейсера! Идут на абордаж!!!

– Всем: приготовиться к отражению абордажа!
– среагировал капитан.

Коротко взревели баззеры. а каждому члену команды упало уведомление-предупреждение о готовящемся абордаже.
– До столкновения три... два... один...
– тем временем продолжал отсчитывать ИскИн.

Носитель потряс сильный удар. Все. что не было закреплено, слетело со своих мест. Большинство людей также не удержались на ногах, кубарем прокатившись по палубе. Похоже, что у столкнувшегося с ними крейсера была уничтожена рубка, и неуправляемый корабль всей своей массой ударил в борт носителя, разрывая броню, вырывая ребра силового каркаса и сминая переборки.

– Левый борт, разгерметизация первого яруса, сектора три. четыре, пять, семь! Всему экипажу надеть защитное снаряжение!
– возбудился ИскИн.

Крейсер, даже легкий, обладал огромной массой покоя, исчислявшейся сотнями тысяч тонн, и вот вся эта масса, толкаемая форсируемыми двигателями, с размаху ударила в борт носителя, как бумагу прорвав толстую внешнюю броню и практически уничтожив множество помещений первого, внешнего, яруса левого борта.

– Как вы упустили, что в группе противника есть еще и десантные корабли?!
– взревел капитан-коммандер. чудом удержавшийся в своем ложементе, - Как?!

Между тем, приблизившиеся почти вплотную десантные крейсера словно взорвались, выпуская на волю тучу штурмовых ботов. Абордажные «пиявки» во множестве присосались к бортам, прогрызая дыры и впуская внутрь обреченного носителя десантные группы.

– Абордажная тревога! Проникновение противника! Активирована контрабордажная секция!
– продолжал вещать ИскИн.
– Да помогут нам Спящие!
– тихо выдохнул тактик.

Судя по всему, на борт проникли абордажные группы с четырех десантных крейсеров. По самым скромным подсчетам, с учетом неизбежных потерь при неподготовленной высадке «сходу», получалось что-то около двух тысяч бойцов. Две тысячи выдрессированных рабов-абордажников против неполных пяти сотен защитников, успевших взять в руки оружие.

234

Кода корабль вздрогнул, никто из бойцов Дикого не удержался на ногах. Вот они только что стояли, обсуждали услышанное на общем канале. Обсуждали гибель нерадивых технарей, не удосужившихся нацепить хотя бы легкие скафандры и погибших при разгерметизации помещений внешнего яруса, когда тяжелые заряды вражеских кораблей стали дырявить броню правого борта... И вдруг - раз! И все посыпались, как кегли после удачного броска.

– Медик!
– закричал Дикий, увидев лежащего неподалеку команд-техника, которому он совсем недавно обещал поставить выпивку.

Если десантники пережили внезапное падение относительно благополучно, если не считать прокушенных губ или разбитых носов, то команд-технику очень не повезло. Он, упзв. прокатился по палубе, разбив себе голову об угол какого-то механизма, и теперь лежал, не подавая признаков жизни.

Почти умный блок управления бронескафа Дикого интерпретировал крик в запрос-команду, отправив его в общекорабельную сеть. В ответ пришло уведомление «ожидайте». Видимо, пострадавших было много, и медицинских сервов просто не хватало, чтобы удовлетворить все поступающие запросы.